Сын Нептуна

Вот уже несколько месяцев, четыре или пять раз в неделю, они, как требовал того голос, приходили сюда. Хейзел плакала, она падала от усталости, она умоляла, она впадала в отчаяние. Но голос, который контролировал ее мать, постоянно заставлял ее подчиняться. «Приноси ценности из земли. Пользуйся своим даром, дитя. Принеси мне мое самое ценное достояние».

Поначалу ее усилия вызывали только ухмылку. Трещина в земле заполнилась золотом и драгоценными камнями, варившимися там, в густом нефтяном бульоне. Это напоминало сокровища дракона, погруженные в яму со смолой. Потом постепенно стал появляться скальный росток, похожий на большой бутон тюльпана. Он увеличивался так медленно, ночь за ночью, что Хейзел не замечала его роста. Ей нередко приходилось всю ночь сосредотачиваться, чтобы растить его, ее душа и разум истощались, но Хейзел не замечала разницы. Но росток тем не менее увеличивался в размерах.

Теперь Хейзел увидела, как многого она добилась. Росток достиг высоты в два этажа, из маслянистой трясины высовывался вихрь каменных щупалец, напоминавший наконечник копья. Внутри светилось что-то раскаленное. Хейзел не видела, что это, но знала, что именно происходит. Из серебра и золота формировалось тело, в жилах которого текла нефть вместо крови, а сердце было из алмазов. Хейзел воскрешала сына Геи.

Мать упала на колени и зарыдала.

— Прости меня, Хейзел, прости.

Она казалась беспомощной, одинокой и ужасно печальной. Хейзел, наверное, должна была прийти в ярость. «Прости?» Она целый год прожила в страхе перед матерью. Она выслушивала упреки и брань — мать обвиняла ее в своей погубленной жизни. Мать обращалась с ней как с последней дрянью; ее вывезли из дома в Новом Орлеане в эту холодную глушь, где злобная богиня помыкала ею как рабыней. Простить? Она должна была бы ненавидеть свою мать.

Но Хейзел не чувствовала в душе злости. Она встала на колени и обняла мать — от нее остались только кожа да кости. Да еще грязная рабочая одежда. Она дрожала даже в этой теплой пещере.

— Что мы можем сделать? — спросила Хейзел. — Скажи мне, как остановить это.

Мать покачала головой.

— Она отпустила меня. Она знает, что уже слишком поздно. Ничего нельзя сделать.

— Она?.. Голос? — Хейзел боялась спугнуть надежду, но если ее мать была и в самом деле свободна, то ничто больше не имело значения. Они могут уехать отсюда. Они могут убежать назад в Новый Орлеан. — Она ушла?

— Нет, она здесь. — Мать в испуге оглядела пещеру. — Ей от меня теперь нужно только одно. И для этого ей нужна моя добрая воля.

Хейзел не понравились эти слова.

— Уйдем отсюда, — попросила она. — Эта штука в скале… она собирается вылупиться.

— Да, совсем скоро, — согласилась мать. Она с такой нежностью посмотрела на Хейзел — та и не помнила, когда в последний раз видела такую любовь в глазах матери. Девушка чувствовала, как комок рыданий копится у нее в груди.

— Плутон предупреждал меня, — всхлипнула мать. — Он говорил, что мое желание слишком опасно.

— Твое… твое желание?

— Все подземные богатства, — сказала она. — Он контролировал их. А я их хотела. Я так устала быть бедной, Хейзел. Так устала. Сначала я вызвала его… чтобы проверить, смогу ли. Я никогда не думала, что старый талисман сможет воздействовать на бога. Но он стал ухаживать за мной, говорил, что я красивая и отважная… — Мать уставилась на свои мозолистые, заскорузлые руки. — Он так гордился и радовался, когда родилась ты. Он обещал мне все, что я попрошу. Он поклялся на реке Стикс. Я попросила все его богатства. Он предупредил меня, что корыстные желания ведут к печальным последствиям. Но я настаивала. Я воображала, что буду жить королевой — жена бога! И ты… ты получила это проклятие.

Хейзел почувствовала — ее распирает так, что вот-вот разорвет изнутри, как этот росток в яме. Горе вскоре невозможно будет удержать внутри, и кожа ее треснет под этим напором.

— Так я поэтому нахожу всякие вещи под землей?

— И поэтому они приносят нам только несчастья. — Ее мать слабой рукой обвела пещеру. — И вот так она нашла меня, так она могла управлять мною. Я была зла на твоего отца. Я винила во всем тебя. Я была в таком отчаянии, что подчинилась голосу Геи. Я была глупа.

— Но мы, наверно, можем что-то предпринять! — воскликнула Хейзел. — Скажи мне, как ее остановить.

Земля задрожала. Голос Геи, существующий отдельно от ее тела, разнесся по пещере.