Испить чашу до дна

— Отличное вступление, — сказал Земцов, положил на стол перед Гуковой диктофон, включил его и сел напротив. Остальные взяли свободные стулья, наверняка поставленные для них, и придвинули их поближе к столу. — Стало быть, начинаем. Зоя Константиновна, что вы можете рассказать о странной практике вашего отделения — звонить пациентам и сообщать им ложную информацию по поводу тяжелых заболеваний. Сказать, что вам об этом неизвестно, вы не можете, поскольку ваш голос тоже был зафиксирован при проверке.

— Так… Кто ж это под меня роет… Хотя это — риторический вопрос. Да, мы иногда звонили маниакально надоедливым пациентам. Мы тоже живые люди. Есть психопаты, которые просто мучают нас своими приставаниями. Они хотят, чтобы у них нашли страшную болезнь, — такие сумасшедшие есть, любой врач вам это скажет, так пусть узнают. Может, на время переключатся на другие медицинские учреждения, а нас оставят в покое. И мы займемся теми, кто реально нуждается в нашей помощи.

— Да, вы подготовились, — хмыкнул Земцов. — Но не получается. Среди тех, кого мы опросили, не так уж много маниакальных психопатов, лично я вообще их не обнаружил в большом количестве людей, подвергшихся телефонному терроризму.

— Вы что — уже статью подыскиваете? Не выйдет. У меня есть юристы, которые во всем разберутся, найдут, откуда ноги растут, и у вас же будут неприятности. Мы — врачи. У нас лечатся и депутаты, и чиновники высшего эшелона.

— Да ну? — удивился Сергей. — Им что: лечиться негде? Ваш центр типа для народа.

— Им есть где. Просто у нас очень хорошее оборудование, серьезные диагносты. Кому-то удобно здесь лечиться. Я это имею в виду.

— А кому-то должно было стать неудобно, правильно я понял вашу мысль? — уточнил Сергей. — К примеру, Люде Семеновой, которая никак не может относиться к категории маниакальных пациентов. Ее прислали из школы на диспансеризацию, до этого ее родители пару раз водили к педиатру. Лет пять назад.

— Вы притягиваете за уши эту историю с психически нездоровой девочкой. Ей, как я понимаю, позвонили просто в воспитательных целях, чтобы не спала с кем попало, будучи несовершеннолетней.

Виктор быстро взглянул на смертельно бледного Илью. Было видно, что тот держится из последних сил. Виктор встал, подошел очень близко к Гуковой:

— Зоя Константиновна, вы должны меня помнить. Я как-то приезжал к своей дочери — Валерии Осиповой. Она здесь была заведующей лабораторией. Помните?

— Валерию, разумеется, помню, я и на похоронах была. Выражала вам соболезнование. Не поняла, зачем вас сюда пригласили?

— Что ж тут непонятного? Люде Семеновой звонила именно Валерия. Я узнал ее голос, вчера же передал экспертам записи нашего видео. То есть это точно она. Почему она это сделала?

— Я же сказала, — резко ответила Гукова. — Девочку хотели попугать в воспитательных целях… А с нами следователи разбираются, как будто мы ее повесили.

— Вы, пожалуйста, аккуратней выражайтесь, — сказал Виктор. — Здесь ее отец. Да и я — отец. Чья это была инициатива — позвонить Люде? Ваша или Леры?

— Конечно, ее, — быстро ответила Гукова. — Ваша дочь была очень самостоятельным человеком.

— Теперь, разумеется, можно это заявлять. Валерия не опровергнет. Но мы найдем свидетелей, которые прояснят вашу информацию, — сказал Слава. — У вас же их и найдем.

— В общем, примерно такая статистика, — произнес Сергей. — В день с этого телефона делалось три-пять звонков. Всех обойти я пока не смог, даже с помощью своих немногочисленных сотрудников. — Но уже есть летальные исходы — от сердечного приступа. Есть ухудшение здоровья. Возможно, самоубийство Люды — не единственное. Дело в том, что всегда говорилось об очень крупных суммах. У многих, кому звонили, денег вообще нет.

— Это как же вы докажете связь смерти от сердечной недостаточности с шутливым звонком? — театрально рассмеялась Гукова. — Так можно привязать к этому что угодно. Кто-то из наших позвонил, а муж убил и расчленил жену, например. Сами-то понимаете, какой это абсурд? Неужели суд такой бред примет? У нас и судьи лечатся, с некоторыми я близко знакома, так что я знаю, о чем говорю.

— Шутливый звонок? — Илья встал, на белом лице — одни зрачки.

— Илья, сядь, прошу тебя, ты все сейчас разрушишь. У тебя будет возможность что-то уточнить, — произнес Сергей. — Мы работаем, тебя же просили. Зоя Константиновна, — обратился он к Гуковой, когда Илья опустился на стул. — Инициатива этого телефонного предприятия принадлежала вам или кто-то свыше дал такое указание? Устное, разумеется.