Тихий омут

— Какая ты сильная! Как из железа… Конечно, инвалида легко швырять, как мешок с картошкой…

И потянул ее к себе.

— Трудно, — сказала она и села с ним рядом.

— Ты не знаешь, что такое трудно, — бормотал он и притягивал ее к себе все ближе. — Вот подожди, когда нога заживет… Ты подождешь?

— Подожду, — ответила Вера, уже не думая, что говорит.

Наверное, он тоже не очень думал, что говорил. С точки зрения мутной науки… Ай, да черт с ней, с наукой. Конечно, он нес какую-то ахинею, и она несла какую-то ахинею, и оба смеялись в перерывах между поцелуями, и, целуясь, тоже смеялись, и Сашка гладил ее горячими ладонями, от которых под кожей возникало и разрасталось тепло, и требовал, чтобы она тоже его гладила, и она не очень уверенно гладила его лицо, шею, плечи и грудь, а он закрывал глаза, шипел сквозь зубы, как от боли, и говорил:

— Ты садистка… Никто такую пытку не выдержит… Я же сейчас все секреты родины выдам … Спрашивай…

— Нога болит? — спрашивала она.

— Не скажу, — отвечал он и смеялся. — Пытай дальше…

И опять целовал ее, и пытался оторвать пуговицы у халата, и сердился, что те не отрываются:

— Кто хоть их пришивал? Наверное, ему за это премию в размере тридцати месячных окладов дали!

— Это я пришивала, — призналась Вера. — Совершенно бесплатно… А вообще-то пуговицы не для того, чтобы их отрывать, а для того, чтобы расстегивать.

— Да я и расстегнуть не могу! — Сашка горячими ладонями прожигал халат насквозь и между поцелуями бормотал жадным голосом: — Что у тебя под халатом?.. Кофточка какая-то… На Северный полюс собралась… И штаны как из брезентухи… С такими ногами — и брюки носить!.. Вообще-то правильно, пусть лучше никто не видит… Дай я ногу поглажу… Хоть бы уж широкие штаны надела, а то выше пятки не достанешь… Ты чего смеешься?.. Вер, это невозможно!.. Почему ты так одета?!

— Потому, что дверь не запирается, — ляпнула она первое пришедшее в голову.

— Действительно, — огорчился Сашка и выпустил ее из рук. — А еще платное отделение! Элементарных условий нет… Я ж тебя скомпрометировать могу, и ты мне этого никогда не простишь… А почему мы так ничего и не съели?

— Понятия не имею… — Вера чувствовала смутное разочарование оттого, что он ее выпустил из рук, и одновременно — такое же смутное облегчение. — Вообще-то я страшно голодная.

— Ой, молодец! — Сашка заворочался, пытаясь встать, уцепился за нее, как бы в поиске опоры, но тут же опять уткнулся губами ей в шею, замычал что-то непонятное и попытался опять свалиться, не выпуская ее из объятий. Она демонстративно не поняла его намерений, напрягла силы, с трудом, но все-таки посадила его, и даже сама сумела высвободиться. Сашка разочарованно вздохнул, затуманенными глазами уставился на сервировочный столик и с заметным трудом вспомнил, о чем начал говорить: — Это хорошо, что ты голодная. Я боялся, что отказываться начнешь. Мол, диета, фигура, все такое…

— А что с моей фигурой не так? — рассеянно поинтересовалась Вера, подтягивая столик поближе и принимаясь снимать крышки и салфетки с тарелок. — Фигура как фигура, не хуже, чем у людей… Ой, смотри, какое мясо! Ка-а-айф… И зелени много… И салатик правильный… И сок томатный… И даже соус какой-то интересный… А ты говоришь — диета… Грубишь, да? Эх, а чаю-то и нет! Жалко.

— Чайник за тумбочкой стоит, — подсказал Сашка. — Электрический. Заварочный — в тумбочке. И шоколад там. А пирожные — в холодильнике. А виноград — в ванной. Я его вымыл, а принести забыл.

— Платное отделение! — восхитилась Вера и пошла включать чайник, доставать пирожные и приносить из ванной вымытый виноград.

Сашка сидел, молчал, улыбался и с интересом следил за всеми ее передвижениями веселыми глазами. Веру его взгляд немножко смущал, и она то и дело невольно оглядывалась на него, делая вид, что вовсе и не на него оглядывается, а так, ищет чего-нибудь… Последний раз она посмотрела на него, осторожно выглянув из-за дверцы холодильника. Совсем незаметно. И вообще случайно.

— Точно: вылитый котенок, — сказал Сашка с удовольствием и засмеялся. — Ну, иди ко мне скорей, сколько ждать можно… Кис-кис-кис… Иди сюда, я тебе мя-а-аса дам.

Вера захлопнула дверцу холодильника и пошла к нему, подозревая, что никакого мяса в ближайшее время ей не достанется. Судя по всему, Сашка уже забыл об ужине, и на ближайшее время у него совсем другие планы.