Я, Есенин Сергей…

* * *

• Вечер черные брови насупил.
• Чьи-то кони стоят у двора.
• Не вчера ли я молодость пропил?
• Разлюбил ли тебя не вчера?

• Не храпи, запоздалая тройка!
• Наша жизнь пронеслась без следа.
• Может, завтра больничная койка
• Упокоит меня навсегда.

• Может, завтра совсем по-другому
• Я уйду, исцеленный навек,
• Слушать песни дождей и черемух,
• Чем здоровый живет человек.

• Позабуду я мрачные силы,
• Что терзали меня, губя.
• Облик ласковый! Облик милый!
• Лишь одну не забуду тебя.

• Пусть я буду любить другую,
• Но и с нею, с любимой, с другой,
• Расскажу про тебя, дорогую,
• Что когда-то я звал дорогой.

• Расскажу, как текла былая
• Наша жизнь, что былой не была.
• Голова ль ты моя удалая,
• До чего ж ты меня довела?

1923

* * *

• Эта улица мне знакома,
• И знаком этот низенький дом.
• Проводов голубая солома
• Опрокинулась над окном.

• Были годы тяжелых бедствий,
• Годы буйных, безумных сил.
• Вспомнил я деревенское детство,
• Вспомнил я деревенскую синь.

• Не искал я ни славы, ни покоя,
• Я с тщетой этой славы знаком.
• А сейчас, как глаза закрою,
• Вижу только родительский дом.

• Вижу сад в голубых накрапах,
• Тихо август прилег ко плетню.
• Держат липы в зеленых лапах
• Птичий гомон и щебетню.

• Я любил этот дом деревянный,
• В бревнах теплилась грозная мощь,
• Наша печь как-то дико и странно
• Завывала в дождливую ночь.

• Голос громкий и всхлипень зычный,
• Как о ком-то погибшем, живом.
• Что он видел, верблюд кирпичный,
• В завывании дождевом?

• Видно, видел он дальние страны,
• Сон другой и цветущей поры,
• Золотые пески Афганистана
• И стеклянную хмарь Бухары.

• Ах, и я эти страны знаю.
• Сам немалый прошел там путь.
• Только ближе к родимому краю
• Мне б хотелось теперь повернуть.

• Но угасла та нежная дрема,
• Все истлело в дыму голубом.
• Мир тебе – полевая солома,
• Мир тебе – деревянный дом!

1923

Папиросники

• Улицы печальные,
• Сугробы да мороз.
• Сорванцы отчаянные
• С лотками папирос.
• Грязных улиц странники
• В забаве злой игры,
• Все они – карманники,
• Веселые воры.
• Тех площадь – на Никитской,
• А этих – на Тверской.
• Стоят с тоскливым свистом
• Они там день-деньской.
• Снуют по всем притонам
• И, улучив досуг,
• Читают Пинкертона
• За кружкой пива вслух.
• Пускай от пива горько,
• Они без пива – вдрызг.
• Все бредят Нью-Иорком,
• Всех тянет в Сан-Франциск.
• Потом опять печально
• Выходят на мороз
• Сорванцы отчаянные
• С лотками папирос.

1923

Пушкину

• Мечтая о могучем даре
• Того, кто русской стал судьбой,
• Стою я на Тверском бульваре,
• Стою и говорю с собой.

• Блондинистый, почти белесый,
• В легендах ставший как туман,
• О Александр! Ты был повеса,
• Как я сегодня хулиган.

• Но эти милые забавы
• Не затемнили образ твой,
• И в бронзе выкованной славы
• Трясешь ты гордой головой.

• А я стою, как пред причастьем,
• И говорю в ответ тебе:
• Я умер бы сейчас от счастья,
• Сподобленный такой судьбе.

• Но, обреченный на гоненье,
• Еще я долго буду петь…
• Чтоб и мое степное пенье
• Сумело бронзой прозвенеть.

26 мая 1924

Сукин сын

• Снова выплыли годы из мрака
• И шумят, как ромашковый луг.
• Мне припомнилась нынче собака,
• Что была моей юности друг.

• Нынче – юность моя отшумела,
• Как подгнивший под окнами клен,
• Но припомнил я девушку в белом,
• Для которой был пес почтальон.

• Не у всякого есть свой близкий,
• Но она мне как песня была,
• Потому что мои записки
• Из ошейника пса не брала.

• Никогда она их не читала,
• И мой почерк ей был незнаком,
• Но о чем-то подолгу мечтала
• У калины за желтым прудом.

• Я страдал… Я хотел ответа…
• Не дождался… уехал… И вот
• Через годы… известным поэтом
• Снова здесь, у родимых ворот.

• Та собака давно околела,
• Но в ту ж масть, что с отливом в синь,
• С лаем ливисто ошалелым
• Меня встрел молодой ее сын.

• Мать честная! И как же схожи!
• Снова выплыла боль души.
• С этой болью я будто моложе,
• И хоть снова записки пиши.

• Рад послушать я песню былую,
• Но не лай ты! Не лай! Не лай!
• Хочешь, пес, я тебя поцелую
• За пробуженный в сердце май?

• Поцелую, прижмусь к тебе телом
• И как друга введу тебя в дом…
• Да, мне нравилась девушка в белом,
• Но теперь я люблю в голубом.

31 июля 1924