– Это будет непросто, – заметил Алек. – Посложнее, чем демону вырваться из пентаграммы.
Инквизитор согнала половину Конклава в оцепление.
– Слишком высокого обо мне мнения, – произнес Джейс, отбрасывая с дороги стопку журналов.
– Может, она и права, – сказала Изабель, глядя на него в задумчивости. – Ты правда выбрался из «конфигурации Малахи», вспрыгнув на балку, до которой было десять метров? Правда, Алек?
– Правда, – подтвердил Алек. – Никогда не видел ничего подобного.
– Никогда не видел ничего подобного, – эхом повторил Джейс, поднимая с пола кинжал длиной сантиметров двадцать пять. С его устрашающего острия свисал розовый кружевной лифчик.
Изабель выхватила лифчик и одарила приемного брата испепеляющим взглядом:
– Не уходи от вопроса! Как тебе удалось?
– Просто прыгнул. – Джейс выудил из-под кровати два стальных диска с бритвенно-острыми краями и сдул с них толстый слой пыли пополам с кошачьей шерстью. – Индийские чакры! Круто. Особенно против демонов с жестокой аллергией на кошек.
– Ты мне не отвечаешь! – возмутилась Изабель, шлепнув его лифчиком.
– Да потому что сам не знаю, Иззи! Может, королева Летнего двора не ошибалась. Может, у меня и правда есть какие-то силы, о которых мне неизвестно, потому что я никогда ими не пользовался. У Клэри ведь есть.
Изабель наморщила лоб:
– Что, в самом деле?
Алека вдруг осенила идея.
– Джейс! А твой вампирский мотоцикл до сих пор на крыше?
– Наверное, только какой от него толк при свете дня…
– Тем более мы все на нем не поместимся, – добавила Изабель.
Джейс уже распихал по карманам несколько клинков серафимов и теперь засовывал метательные диски за пояс, рядом с длинным кинжалом.
– Это не важно, я иду без вас.
– Что значит без нас?! – начала было Изабель и умолкла, потому что в комнату влетел запыхавшийся Макс, держа в руке видавший виды розовый телефон. – Братец, ты герой! – Она выхватила телефон и бросила сердитый взгляд на Джейса: – Ну и кому надо звонить? Клэри?
– Да, Клэри, давай я поговорю, – предложил Алек.
– Нет уж, я сама, – отрезала Изабель, хлопнув его по руке. – Я ей больше нравлюсь. – Она набрала номер и стала ждать ответа, высунув кончик языка. – Клэри? Это Изабель. Я… Что?! – С ее лица в друг исчезли все краски. – Как?! Но зачем…
– Что там? – выпалил Джейс, пересекая комнату в два прыжка. – Что с ней?
Изабель сжала телефон так, что побелели костяшки:
– Валентин похитил Саймона и Майю. Он намерен использовать их для ритуала.
Быстрым уверенным движением Джейс выхватил у нее телефон и приложил к уху.
– Садитесь в машину и езжайте к Институту. Внутрь не входить, ждать меня. Я к вам выйду. – Он захлопнул телефон и передал его Алеку: – Звони Магнусу, пусть встречает нас где-нибудь у реки в Бруклине. Место по его выбору, только безлюдное. Нам потребуется его помощь, чтобы попасть на корабль Валентина.
– Нам? – вскинулась Изабель.
– Мне, Люку и Магнусу, – уточнил Джейс. – Вас двоих я прошу остаться здесь и взять на себя Инквизитора. Когда она поймет, что сделки не будет, вам придется убедить ее срочно направить против Валентина все силы Конклава.
– Я не понимаю – как ты намерен отсюда выбраться? – спросил Алек.
Джейс ухмыльнулся.
– Сейчас узнаешь, – сказал он и вскочил на подоконник.
Изабель закричала, но Джейс уже вылез из окна, пару секунд постоял на самом краю, а потом исчез. Алек подскочил к окну и в ужасе высунулся, но внизу, на пожухшей траве институтского сада, не было ничего и никого. И прохожие на Девяносто шестой улице не вопили при виде человека, выпавшего из окна. Джейс как будто растворился в воздухе.
Первое, что он услышал, когда очнулся, – бесконечно повторяющийся плеск воды. В воздухе пахло металлом, во рту тоже стоял металлический привкус. Левая рука ныла. Со стоном Саймон открыл глаза.
Он лежал на неровном железном полу, выкрашенном в грязно-зеленый цвет. Единственным источником света служило круглое окошко под самым потолком. Солнечные лучи проникали в него очень скупо, но Саймону хватило и этого: рука, оказавшаяся на свету, уже покраснела и пошла волдырями. Вновь застонав, он перекатился в тень и сел.
…И обнаружил, что не один. В помещении царил полумрак, но Саймон прекрасно видел в темноте и без труда разглядел Майю, сидящую в углу напротив. Ее запястья сковывали наручники, от которых тянулась цепь к большой паровой трубе, одежда была разорвана, на щеке темнел огромный синяк, на виске запеклась кровь. Заметив, что Саймон очнулся и сел, Майя тут же залилась слезами: