Будешь моей мамой

— К себе, куда же еще. — Игорь подошел вплотную и теперь видел, что она и вправду кусает губы. — У меня тепло. Ты не беспокойся, ей там хорошо будет. Или, может, она от голода орет? Хотя вечером целую тарелку творога сожрала. А может, ее и ночью надо кормить? Как маленьких детей, а? Так я сейчас молока согрею. Ты ложись, поздно совсем, а завтра суеты столько… Ложись, ложись, я сам с этой тварью лопоухой справлюсь.

Лопоухая тварь завозилась у него на плече, перебралась поближе к шее, ткнулась в щеку мокрым носом и оглушительно замурлыкала прямо в ухо. Игорь тихо засмеялся и повертел головой, пытаясь отстраниться:

— Видишь, как подлизывается! Это она про молоко услышала… Оленька, ты что? Тебе холодно? Иди ложись скорей, простудишься еще…

Ольга стояла, низко опустив голову, туго кутаясь в огромную белую шаль, которую ей подарила Этери на прощание, и кисти шали качались и вздрагивали — Ольгу крупно трясло.

— Простите меня, — произнесла она странным голосом. Оглянулась, нашла полотняный садовый табурет и опустилась на него, все так же не поднимая головы и стягивая шалью ссутуленные плечи. — Простите меня, Игорь Дмитриевич… Я думала, что вы… Я черт знает что подумала.

— Что ты подумала? — растерялся Игорь. — За что тебя прощать?

— Я подумала, что вы хотите Муську выбросить. — Ольга сжалась совсем комочком и уткнулась лбом в колени.

— С какой стати? — начал Игорь и замолчал. Он вспомнил, что рассказала ему Шурка о пропавшем щенке, и опять словно ощутил в своих руках шею этого Григория. Помолчал, пережидая слепящий приступ ненависти, и неожиданно для себя спросил: — Ты знала, как твой щенок пропал?

— Знала, — не сразу ответила Ольга. — Григорий сам рассказал. Только не признался, куда увез… А то бы я его нашла. А откуда вам известно?

— Шурка рассказала. Только она думает, будто ты не знала.

— А я думала, что она не знает.

Игорь пошарил в углу балкона, нашел еще один раскладной табурет, уселся на нем рядом с Ольгой, обнял ее за плечи одной рукой, а другой обхватил обе ее тонкие холодные ладошки и прижал их к своей горячей щеке. Против обыкновения она не отобрала рук и не отстранилась.

Оказывается, молодая весенняя радость вовсе и не умирала в нем, она просто спала где-то в своем укрытии в области солнечного сплетения, а теперь вот проснулась, высунула нос, захлопала голубыми наивными глазами…

«Заглохни, — приказал Игорь своей молодой весенней радости. — Ничего не происходит. Она просто расстроена, ей сейчас абсолютно все равно, кто ее обнимает». — «Ну да, ну да, — робко согласилась молодая весенняя радость. — Я ничего, я просто так. Я еще немножко побуду, ладно?»

Муська заворочалась у него на плече, спрыгнула ему на колени и, переливчато мурлыкая, перебралась на колени к Ольге. Ольга высвободила одну руку из ладони Игоря и стала гладить котенка.

— И зачем ты за него вышла, — с досадой пробурчал Игорь и тут же спохватился, успокаивающе погладил Ольгу по плечу: — Извини. Это я не подумав ляпнул.

— Да я и сама потом размышляла. — Ольга глянула ему в лицо отсутствующими глазами. В них отражалось все звездное небо. — Галка говорит, сдуру. Решила, мол, что Григорий на отца похож… У меня папа незадолго до этого умер. Он намного старше мамы был… На двадцать шесть лет. Когда они поженились, маме исполнилось двадцать два, а ему сорок восемь, представляете? И они очень любили друг друга, всю жизнь. Я знаю. Когда папа умер, мама осталась одна. То есть с нами, конечно, но все равно одна. Она мне рассказывала, как это страшно, когда одна… Как будто одна половина души умерла, а живая половина — все равно только половина… Инвалид. И ей все время больно. И я всегда боялась, что буду одна. Ну и вышла замуж. Я теперь думаю, что поэтому. Но тогда думала, любовь до гроба… И все такое. Но все равно была одна. Только когда Шурка появилась… Но потом — еще хуже… Я думала, никогда больше ее не увижу. А потом мама погибла. А брат — чужой… Я ему не нужна. Игорь Дмитриевич, вы очень хороший. Я в молодости верила, что такие бывают, а потом как-то…

— В молодости… — смущенно буркнул Игорь. — И давно это было?

— Давно. Это было так давно, что уже и неправда. Целую жизнь тому назад. А теперь оказывается, что — правда. Вы очень хороший человек, очень… И так все получилось с Чижиком, а тут если еще и Шурка приедет… Ольга замолчала, глубоко вздохнув, и Игорь быстро спросил: