Последнее письмо от твоего любимого

— Да. Иногда я думаю, как бы поступил, если бы знал, что буду так сильно по нему скучать.

— Вы из-за этого пьете?

— Даже не пытайтесь, миссис Стерлинг, — криво усмехнулся он. — Слишком много добродетельных женщин пытались спасти мою грешную душу…

— А кто сказал, что я собираюсь вас спасать? — опустив глаза и уставившись на свой бокал, спросила она.

— Ну, от вас так и веет… милосердием. Я сразу начинаю нервничать.

— Если у человека горе, то этого не скроешь.

— А вы откуда знаете?

— Я не дура. Никто не может иметь все, что хочет, и мне это известно не хуже вашего.

— Ну почему же, вот ваш муж имеет все.

— Как мило с вашей стороны.

— Я говорю это не для того, чтобы показаться милым.

Дженнифер пристально посмотрела ему в глаза, а потом отвернулась, глядя на море. В воздухе нарастало напряжение, как будто они злились друг на друга, но молчали. Стоило им немного отдалиться от городской суеты и условностей реальной жизни, как отношения между ними тут же изменились. Я хочу ее, подумал он, и практически убедил себя в том, что ничего такого в этом нет.

— Сколько раз вы спали с замужними женщинами? — неожиданно резко спросила она.

— Наверное, проще сказать, что я довольно редко сплю с незамужними, — едва не подавившись коктейлем, ответил Энтони.

— Считаете нас более безопасным вариантом? — предположила она.

— Да.

— А почему эти женщины соглашались спать с вами?

— Не знаю. Наверное, потому, что были несчастны.

— А вы, значит, их осчастливили?

— Ну, на какое-то время — да. Ненадолго.

— Так значит, вы — жиголо? — В уголках ее рта снова заиграла та самая улыбка.

— Нет, просто мужчина, которому нравится заниматься любовью с замужними женщинами.

На этот раз она молчала так долго, что по его коже пробежал холодок. Он бы заговорил сам, но совершенно не знал, что сказать.

— Я не стану вашей любовницей, мистер О’Хара. Он дважды повторил про себя эту фразу, прежде чем понял, о чем она говорит, и глотнул коктейля, чтобы взять себя в руки, а потом ответил:

— Хорошо.

— Правда?

— Нет, — вымученно улыбнулся он. — Нехорошо. Но придется как-то смириться.

— Я недостаточно несчастна, чтобы переспать с вами. Господи, она что, видит его насквозь? Энтони это не нравилось.

— С тех пор как я вышла замуж, я ни разу не поцеловала другого мужчину. Ни разу, — добавила Дженнифер.

— Это достойно восхищения.

— Вы мне не верите?

— Отчего же, верю. Просто вы — редкий случай.

— Значит, вы думаете, что я жуткая зануда. — Дженнифер встала, подошла к капитанскому мостику и повернулась к Энтони. — А ваши замужние женщины влюбляются в вас?

— Немножко.

— Они расстраиваются, когда вы их бросаете?

— Откуда вы знаете, что не они бросают меня, а я — их? — спросил Энтони. — А насчет того, влюбляются ли они, — продолжал он, так и не дождавшись ответа, — так мы с ними потом не общаемся.

— Вы их избегаете?

— Нет, но я часто уезжаю за границу. Не люблю долго сидеть на одном месте. К тому же у них есть мужья, есть своя жизнь… Вряд ли кто-то из них всерьез подумывал о том, чтобы уйти от мужа. Я для них был просто развлечением… так, очередная интрижка.

— Вы любили кого-то из них?

— Нет.

— А вашу жену?

— Да. По крайней мере, раньше мне так казалось, сейчас — не уверен.

— А вы вообще кого-нибудь любили по-настоящему?

— Моего сына.

— Сколько ему лет?

— Восемь. Из вас вышел бы отменный журналист, Дженнифер.

— Все никак не можете смириться с тем, что я ничего не умею делать? — рассмеялась она.

— Я думаю, что вы впустую тратите свою жизнь.

— Правда? И что, по-вашему, я должна делать? — Она подошла к нему поближе, и Энтони увидел, как лунный свет отражается на ее бледной коже, отбрасывая голубоватые тени на плечи и грудь. — Что вы там говорили, Энтони? — тихо спросила она, как будто кто-то мог их услышать. — «Не пытайтесь меня спасти»?

— С чего мне вдруг спасать вас? Вы ведь сами сказали, что не считаете себя достаточно несчастной, — прерывисто дыша, прошептал он.

Она была так близко, их взгляды скрестились, и Энтони вдруг показалось, что он пьян, все чувства обострились, как будто он подсознательно пытался запечатлеть каждую черточку ее лица в своей памяти. Он вдохнул цветочный аромат ее восточных духов.