Последнее письмо от твоего любимого

Дорогая моя девочка.

Уже четыре утра, а я все не могу заснуть и думаю о том, что сегодня он возвращается домой. Я схожу с ума, представляя, как он лежит рядом с тобой, как он с чувством полного права прикасается к тебе, обнимает тебя, — боже, я отдал бы все на свете ради того, чтобы это право принадлежало мне.

Ты так разозлилась, застав меня за бутылкой в «Альберто», обвинила в том, что я потакаю своим слабостям, и боюсь, мой ответ был непростительно груб. Когда мужчины приходят в бешенство, плохо от этого прежде всего им самим, и я думаю, ты прекрасно понимаешь, что твои слова ранили меня куда больше, чем все те жуткие глупости, которые я наговорил тебе в ответ. Когда ты ушла, Фелипе назвал меня идиотом, и был совершенно прав.

Я пишу тебе обо всем этом, потому что хочу, чтобы ты знала: я собираюсь стать другим человеком. Ха, поверить не могу, что употребляю это избитое выражение, но тем не менее. Ради тебя мне хочется измениться, хочется стать лучшей версией самого себя. Я просидел не один час, глядя на бутылку с виски, и вот, минут пять назад, я наконец встал и вылил все это чертово пойло в раковину. Я стану другим человеком ради тебя, дорогая. Я хочу жить так, чтобы ты могла гордиться мной. Если нам с тобой суждено довольствоваться лишь редкими часами встреч, то я хочу, чтобы каждая минута запечатлелась в моей памяти с удивительной ясностью, чтобы в тяжелые времена, когда наступит темная ночь души, я мог отчетливо вспомнить эти моменты.

Прими его, раз так надо, любимая моя, но не люби его. Прошу, только не люби его!

Твой эгоистичный

Б.

Читая последние строки, она чуть не разрыдалась. Не люби его. Прошу, только не люби его! Теперь ситуация прояснилась: значит, ей не зря кажется, что они с Лоренсом безумно далеки друг от друга. Оказывается, она влюбилась в другого мужчину. Найденные любовные письма все объясняли — в отличие от Лоренса, этот мужчина по-настоящему открыл ей свою душу. Она читала его письма с замиранием сердца, покрываясь мурашками с головы до ног. Эти слова были ей знакомы! Но, несмотря на это, за ними крылась огромная боль…

Бесчисленные вопросы грозили свести ее с ума: сколько времени они встречались? Давно ли это было? Спала ли она с этим мужчиной? Неужели из-за него она испытывает к мужу такое физическое отвращение?

Ну и конечно же, самый главный и загадочный вопрос: кто он?

С тщанием, достойным детектива, Дженнифер раз за разом перечитывала три письма в поисках хоть какой-нибудь подсказки, но никто из ее знакомых, имя которых начиналось на «Б», не подходил. Таких было всего двое: Билл и бухгалтер ее мужа Бернард — в последнего она не смогла бы влюбиться ни при каких условиях. Интересно, приходил ли таинственный Б. в клинику, когда она еще не пришла в себя и плохо различала лица посетителей? Наблюдает ли он за ней с расстояния? Возможно, он ждет, что она с ним свяжется? Он где-то существует, и только он может ответить на все вопросы, он — ключ ко всему.

Каждый день она пыталась вспомнить, какой была раньше: что это за женщина, у которой есть такие тайны? Где бы она спрятала остальные письма? Где найти подсказки, которые приведут ее к жизни до аварии? Два письма оказались спрятаны в книгах, другое — в сложенном виде было аккуратно спрятано в чулок. В таких местах ее мужу никогда бы не пришло в голову искать улики. Я, оказывается, умная, подумала она сначала, а потом с некоторым смущением: умная и двуличная.

— Мама, — обратилась Дженнифер к матери, сидя за столиком на верхнем этаже универмага «Джон Льюис», — а кто был за рулем, когда я попала в аварию?

Мать внимательно посмотрела на нее. В ресторане не было свободных мест, повсюду сидели люди в зимних пальто, с множеством пакетов, над столиками стоял гул оживленно беседующих голосов и звон посуды.

— Дорогая, опять ты за свое. Зачем ворошить прошлое? — быстро оглянувшись по сторонам, ответила она, как будто Дженнифер спросила у нее что-то неприличное.

— Я так мало помню о том, что произошло, — попивая чай, спокойно объяснила Дженнифер. — Мне кажется, если я узнаю больше подробностей, то быстрее вспомню все остальное.

— Но ты же чуть не умерла. Я не хочу даже думать об этом.

— Но что произошло? Я сама была за рулем?

— Не припомню, — уставившись в тарелку, упрямо ответила мать.

— Если за рулем была не я, то что случилось с водителем? Он наверняка тоже пострадал?