Когда стреляет мишень

— Ничего, — ответил Влад, — вкусная девчонка.

— А ты что — людоед?

— Блядоед, — в тон руководителю службы безопасности «Центуриона» отозвался Свиридов. — Ну так как, Николай Алимыч, кого приспело время мочить?

— Ты вот все шутишь, — негромко произнес тот, не гася улыбки на своем ироничном лице, в то время как глаза сузились и стали совсем холодными, — а я вот навел о тебе справочки. По своим каналам. Ага.., справки. Ух и прожженная же ты особа, Алексей Валентинович Каледин! Одно успокаивает — репутация у тебя, кажется, приличная. Аж в федеральный розыск попадал.

— Не понял, — сказал Свиридов. — При чем тут моя репутация? Да еще какой-то федеральный розыск. И какие еще каналы?

— Ну-ну, остынь, — перебил его Николай Алимович. — Я это так, без всякой задней мысли.

Свиридов посмотрел на него беззаботным взглядом и подумал, что неспроста Николай Алимович проверял его по своим каналам. И что это за каналы? Свои люди в контрразведке, в просторечии — ФСБ?

— Поехали, — сказал Николай Алимович, — ты готов для вечерней работы? Можешь не отвечать. Я собираюсь познакомить тебя с одним человеком. Стаканов он, быть может, ломать и не умеет, но зато умеет все остальное.

* * *

Джип Николая Алимовича Якубова подъехал к большому девятиэтажному дому, нижний этаж которого занимал спортклуб с большими тонированными витринами. Что это именно спортклуб, явствовало из надписи на небольшой черной табличке, прикрепленной возле внушительной железной двери с фигурной ручкой.

— Ну, проходи, — проговорил Налимыч, и рослый парень из службы безопасности «Центуриона» распахнул перед Свиридовым дверь. Якубов пошел вторым, охранник остался ждать на улице.

Свиридов и Налим в молчании прошли довольно длинным коридором, одну стену которого полностью занимали зеркала, и Влад через шаг поглядывал на собственное отражение, такое чужое и такое несопоставимое с его первым, подлинным обликом. И если вдруг — по какой-то счастливой прихоти событий — ему в самом деле удастся признать в инструкторе Кардинала, то можно не сомневаться — тот не узнает своего старого знакомого.

Они вошли в большой и пустынный спортзал, заставленный тренажерами, оборудованный кортом для тенниса и баскетбольной площадкой.

Вот он, — негромко проговорил Налимыч.

...Свиридов видел только одну обнаженную мускулистую спину человека, который играючи, раз за разом, отжимался от пола на одной руке.

Вторую он завел на поясницу.

Рельефные мускулы красиво играли под кожей, тяжело переваливались мощные лопатки, и по всему было видно, насколько тренированное тело у этого массивного сильного мужчины.

Свиридов прищурил глаза: человек отжимался не просто на одной руке, он упирался в пол одним — указательным — пальцем, остальные были сжаты в кулак.

— Иван Сергеич, оторвись от своих разминок, — весело бросил ему в спину Якубов, — я тут тебе нового подопечного привел. Боюсь только, что он тебя заломает.

— А, приплыл, Налимыч? — не прерывая упражнения, отозвался тот приятным низким голосом. — А я вот тут опять под раздачу попал.

— Что на этот раз?

— Да изнасиловали меня.

Свиридов почувствовал, как по его спине, цепляя позвоночник маленькими колючими коготками, спирально завиваясь, бежит будоражащий терпкий холодок.

Потому что он узнал этот голос. И не мог не узнать.

Он прекрасно знал этого человека, ему приходилось расставаться и встречаться с ним много раз, но никакая встреча не была столь неожиданна, как эта.

— Те-ебя? — протянул Николай Алимович и сел за тренажер. — Опять, что ли, в групповуху влип?

— Ну да, — буркнул инструктор и, пружинисто оттолкнувшись от пола, словно на батуте, встал на ноги и потряс длинными, как у обезьяны, мускулистыми руками, сбрасывая напряжение.

И повернулся.

Это был очень высокий, с широченными плечами и мощной грудью, коротко остриженный мужчина с широким открытым лицом и небольшими, но чрезвычайно живыми и выразительными серыми глазами. Вероятно, он не брился уже дня три, потому что на щеках и подбородке вылезла густая черная щетина, впрочем, нисколько не портившая инструктора, а напротив, придававшая ему некий дополнительный шарм.

— Ну, кто там? — Его пристальный взгляд остановился на Свиридове, и Влад невольно вздрогнул, ощутив, как его умело измененное наложенным гримом лицо буквально ощупывают эти выразительные — пронзительно знакомые! — светлые глаза.