Телохранитель, или Первое искушение

– Я… я устала.

– Я знаю, – спокойно сказал он.

Я сделала судорожный вздох. Моя голова находилась на уровне его подбородка. Я подняла голову. Он наклонился и поцеловал меня. У меня перехватило дыхание. Я и не думала, что его губы могут быть такими нежными и прохладными, мягкими и жесткими. Колдовские губы.

– Будь умницей. – Он отошел.

А я стояла ошеломленная. Я медленно провела рукой по губам, словно желая удостовериться в том, что этот поцелуй – реальность. Они горели.

Андрей присел на корточки и поправил котелок.

– Сейчас будем пить чай.

Я подошла к нему и села рядом. Мы молчали.

– Андрей! – я коснулась его руки. – Прости меня. Я понимаю, что вела себя глупо. Это все нервы. Прости. Я не знаю, что на меня нашло. Я сорвалась. – Я провела рукой по лбу. – Господи, хоть бы скорее все кончилось.

– Это точно! А хочешь сейчас прокатиться по лесу?

– Уже темно.

– Ну и что? Я возьму фонарик. Пошли! – Его глаза озорно блеснули.

Я рассмеялась.

– Никогда не гуляла в лесу в темноте. Даже не представляю, как это.

– Ну, вот и узнаешь.

Мы вышли на улицу. Морозный студеный воздух обжег меня холодом.

– Не разговаривай, – предупредил меня Андрей. – Лучше молчи.

Он помог мне надеть лыжи. Я чуть не поскользнулась, стоя на ровном месте, а потом посмотрела вперед, прямо перед собой. Таинственные черные ели стояли почти непроницаемой завесой.

– Не бойся, – словно прочитав мои мысли, сказал Андрей. Он встал впереди меня. К рукаву был прикреплен фонарик.

– Ну что? Поехали?

– Поехали, – откликнулась я.

Ощущение было такое, как будто бы я с обрыва сиганула в черную бездонную реку. И темные воды сомкнулись надо мной.

Андрей ехал медленно, постоянно оборачиваясь. Фонарик выхватывал из темноты разлапистые ветки, набухшие от снега, и черную пустоту между ними. Изредка я останавливалась и поднимала голову вверх: казалось, остроконечные звезды мчатся за нами кометами, оставляя в небе влажный лучистый след.

– Красиво?

– Ага.

– Долго не стой. Замерзнешь.

– А мне не холодно.

– Тогда – не тормози.

Андрей прибавил ходу. Я изо всех сил старалась не отставать, энергично отталкиваясь палками. В одном месте я не удержалась и, взмахнув палками, завалилась на бок прямо в сугроб.

– Андрей! – позвала я. – На помощь! – И расхохоталась.

– Иду! – услышала я раскатистый голос.

Через минуту он был уже около меня. Он посветил фонариком прямо в лицо, я зажмурилась.

– Не ушиблась? – спросил он, бережно поднимая меня.

– Не-а. Только испугалась от неожиданности.

Он отряхивал меня от снега толстой кожаной рукавицей.

– Дай мне фонарик, – попросила я.

Он отвязал фонарь от рукава и протянул мне.

– Держи.

Я стояла и шутя светила в разные стороны. В одном месте мне показалось, что мелькнула неясная тень, и я вскрикнула.

– Там кто-то есть.

– Тебе почудилось.

Я направила фонарик в лицо Андрею. Он слегка прищурился. На его бровях и ресницах застыли крохотные льдинки. Он стоял передо мной, как древний рыцарь из языческих легенд. Суровый охотник тайги. Я смотрела на него и не узнавала. Это был как будто бы совсем другой человек. Незнакомый. Чужой. И чертовски привлекательный.

И вдруг я обнаружила, что меня трясет. От холода.

– Меня знобит.

– Тогда пошли обратно в дом.

Как только я переступила порог избушки, оставив лыжи на улице, то вдруг почувствовала, что меня охватило странное волнение. Я словно чего-то боялась. Но чего?

Я слышала, как Андрей возится с лыжами на улице. Наконец он вошел в дом, стряхивая с лыж остатки снега.

– Ну как прогулка?

– Хорошо. – Я замолчала.

– Развести огонь?

– Да, – я повела плечами. – Скоро станет совсем холодно.

Андрей подошел ко мне вплотную.

– Даже со мной?

Его натиск ошеломил. Он не дал мне ни секунды на размышление. Моя одежда мгновенно слетела с меня, и я осталась перед ним совсем нагой. Но это длилось всего мгновение. Он моментально разделся сам и бережно взял меня на руки. Как ребенка. Я запрокинула голову и рассмеялась. Все так неожиданно!

Я хотела сказать, что это все – колдовская ночь… но, посмотрев на Андрея, замолчала. В нем было что-то не располагающее к легкому перебрасыванию словами. Как омут, в который меня стремительно затягивало. У меня закружилась голова, я сильнее вцепилась руками в Андрея. Из горла вырвался звук, похожий на стон или хрип. Он уложил меня на медвежью шкуру и навис надо мной. Блики свечи скользили по нашим телам…