Гардемарин в юбке

– Никусенька, здравствуй, моя милая, что-то давненько ты к нам не заглядывала. Давай сейчас чайку организую, попьем с пирожками.

– Нет, Леночка, я никак сейчас не могу, у меня дело, не терпящее отлагательств. Забежала вон у твоего Севы машину одолжить, мою угнали, представляешь? – торопливо проговорила Ника, запихивая в рот аппетитно пахнущий пирожок почти целиком, и, только когда у нее на зубах вместе с пирожком заскрипел песок, она посмотрела на свои руки, которые так и не удосужилась помыть.

Девушка спрятала их за спину и как ни в чем не бывало посмотрела на Елену. Та удивленно подняла брови и проговорила:

– Как же это, угнали? У тебя вроде и гараж сейчас прямо под домом?

– А, долгая история, – махнула Ника грязной рукой и снова спрятала ее за спину. – Лен, ты мне пакетик какой-нибудь дай, я твоих знаменитых пирожков положу, правда, вкусные, во рту тают. Мне уже поесть некогда, спешу очень, а сейчас по дороге и перекушу.

– Конечно, накладывай, сейчас пакетик принесу, – засуетилась хозяйка и скрылась за дверью.

Ника тут же кинулась к раковине, чтобы помыть руки. Вошел Сева и протянул Веронике ключи от машины.

– Ты только поаккуратнее там с ней, а то знаю тебя, наездница ты еще та, только дымок из-под колес вьется.

– Не наговаривай, я очень хороший водитель, это у нас правила дорожного движения дурацкие, – заулыбалась девушка. – Не волнуйся, Севочка, будет твоя раздолбайка в целости и сохранности, пригоню в лучшем виде, без царапинки и с полным баком.

– Это почему же раздолбайка? Я ее недавно, между прочим, отремонтировал, летает, как ласточка, – возмутился Сева.

Его пятилетняя «шестерка» была для него вроде второй жены, только за женой он перестал ухаживать лет десять назад, а свою машину облизывает по нескольку раз в день, при этом ласково называя ее «моя Снегурочка» – машина белого цвета.

– Я вот смотрю на тебя и не пойму, какая-то ты сегодня всклокоченная, будто дралась с кем. Вон и все джинсы в мазуте, где тебя носило-то?

– С платформы свалилась, когда с электрички сошла, – беспечно махнула Ника рукой, словно говорила совершенно об обыденных вещах.

– А ну дыхни. Если пила, я тебе машину не доверю, – тут же взъершился Сева.

– У тебя как с головой-то, все о'кей? – потрогала Вероника лоб мужчины. – Ты меня что, первый год знаешь? Я сроду в нетрезвом состоянии за руль не садилась, да и не пью я совсем.

– И на старуху бывает проруха, – хитро прищурился Сева и погрозил Веронике пальцем. – Может, у тебя несчастная любовь, а моя машина от этого пострадает?

– Мозги у тебя несчастные, – засмеялась Вероника.

В это время пришла Елена и принесла пакет, внутри проложенный фольгой.

– Во, гляди, какой я тебе пакетик нашла, в нем пирожки долго не остынут! – И гостеприимная хозяйка стала запихивать в него пирожки. – Ну вот, целых восемь штук влезло. Может, тебе и чайку горяченького в термос сделать? – заботливо поинтересовалась Елена.

– Спасибо, Леночка, чая не нужно, некогда мне! – Вероника, выхватив ключи из рук Севы, выскочила из дома и понеслась в гараж соседа, не дав тому опомниться и задать еще вопрос, который так и вертелся у того на языке. Он очень хотел услышать подробный рассказ, как Ника ухитрилась свалиться с платформы. Но Вероника уже выезжала из ворот и, немного притормозив около них, высунулась из окна и крикнула ему:

– Севочка, закрой ворота сам, я уже уехала! – И надавила до отказа на педаль газа.

Увидев, как из-под новеньких колес брызнула щебенка, Сева прикрыл глаза и прошептал:

– Господи, не допусти несправедливости. Моя Снегурочка служила мне верой и правдой целых пять лет, пусть прослужит еще столько же.

Глава 34

Вероника выжимала из «шестерки» все, на что была способна: она неслась по трассе со скоростью сто двадцать километров в час, крепко держась за руль. «Только бы не опоздать, – думала Ника. – Только бы не опоздать! Может, Зоя Ефимовна хочет мне что-то сказать? Ведь не просто так она мне звонила? Или захотела поделиться очередным свалившимся на нее горем? Ладно, не буду гадать на кофейной гуще, сейчас приеду и, если повезет, все узнаю. Надеюсь, ее не забрали в больницу. А вдруг забрали? О боже, голова-то как болит, прямо раскалывается! Наверное, последствия моего сегодняшнего полета с платформы. А ведь меня кто-то толкнул, я это точно почувствовала. Но кто же это мог быть? Не сидел же преступник специально на платформе, дожидаясь, когда я приеду? Нестыковка какая-то. Откуда он вообще мог знать, что я уехала в Москву сегодня утром? Или за мной следят? Только этого не хватало».