Всегда летальный диагноз

– Так, значит, Малиновская работает на наркомафию? – спросил я.

– Да кто ее знает, – пожал плечами Чехов. – Скорее всего, это был случайный эпизод. Были подозрения относительно этой клиники, вышли на медсестру, предложили ей хорошую сумму… Она точно указала на того человека, который был нужен. Вот и все. Кидала наказан, концы в воду, все довольны… Но тут твоей Марине захотелось прогуляться под луной. Если бы не она, никто бы ни о чем не узнал, уверяю тебя! Потому что всем здесь выгодно помалкивать. Даже рядовым сотрудникам, которые стараются не замечать мелких несуразностей в работе клиники, – видимо, папа Миллер платит им очень неплохую зарплату… Однако осторожнее! Это не она идет?

Я посмотрел направо – это действительно была она. Но сейчас она выглядела не просто ошеломляюще, а вызывающе. Черные волосы, которые в больнице были скрыты под медицинской шапочкой, теперь были свободно распущены по плечам и окружали голову Малиновской наподобие грозового облака. Вообще, черные тона преобладали в ее наряде – был ли это осознанный выбор или ее темная натура непроизвольно тяготела к траурным цветам, не берусь сказать. Но коротенькая курточка из давленой кожи и джинсы в обтяжку – все было черным. В этой одежде, облегающей гибкое, совершенное тело, она была похожа на молодую пантеру.

Подойдя к машине, она достала из сумочки ключи и окинула взглядом автостоянку. Наш веселый оранжевый автомобильчик с помятым крылом, кажется, привлек ее внимание. Не могу поклясться, что остался незамеченным, – у хищников хорошее зрение.

Тем не менее я постарался съежиться и принять абсолютно равнодушный вид. Малиновская не стала задерживаться и села за руль «Тойоты» – через полминуты она уже мчалась по направлению к Измайловскому проспекту.

– Держу пари, что она прямо сейчас поедет к любовнику! – заявил Чехов, заводя мотор и выезжая с автостоянки.

«Тойота» впереди уменьшилась на глазах.

– Упустим, Юрий Николаевич! – предупредил я.

– Не боись! – процедил Чехов сквозь зубы. – Нам себя обнаруживать тоже нежелательно…

– Да как же нам себя не обнаруживать, – с досадой сказал я, – если тебя угораздило выбрать такой апельсиновый цвет!

– Раньше, знаешь, выбирать не приходилось! – веско возразил Чехов. – Что давали, то и лопали… Это сейчас привыкли – товарное изобилие, понимаешь! «Тефаль» думает о вас!» Вот у всех крыша и поехала… Ежовые рукавицы нужны, а не «Тефаль», вот что я скажу!

– У тебя, Юрий Николаевич, на кухне вроде как раз сплошная «Тефаль»? – невинно поинтересовался я.

– Тоже нашел аргумент! – фыркнул Чехов. – Я тебе не конкретно про «Тефаль» говорю, а в общем смысле!

Возле поворота «Тойота» притормозила, и расстояние между нами подсократилось. Помигав левым поворотником, «Тойота» совершенно неожиданно сорвалась с места и устремилась прямо – в одну из Парковых улиц.

– Чего это она? – подозрительно спросил я.

Чехов направил машину вслед за «Тойотой», в последнюю секунду проскочив на желтый свет светофора.

– А у нее тоже… – неприязненно сказал Чехов. – Аллергия на оранжевый свет!

– Она нас засекла? – разочарованно сказал я.

– Похоже, да, – проворчал Чехов. – Теперь она нас к любовнику не приведет! Теперь будем бензин зря жечь, пока она не оторвется…

Мы выехали на Первомайскую улицу и свернули налево. «Тойота», наращивая скорость, попыталась оторваться немедленно, но Юрию Николаевичу удалось удержать дистанцию, проигнорировав парочку светофоров.

– Ты все-таки поосторожнее, Юрий Николаевич! – напомнил я. – Все-таки ты нынче на пенсии. Остановят – не отмажешься!

Чехов помрачнел, но волновала его не возможная стычка с дорожной инспекцией.

– Сворачиваться нам надо, Володя! – заявил он. – Бесполезно сейчас за ней гоняться. Что-то она почуяла, это несомненно. Не нужно было тебе попадаться ей на глаза.

– Кто же знал? – обиженно ответил я.

Уже скорее по инерции мы продолжали преследовать голубую «Тойоту», которая неожиданно снизила скорость и не старалась теперь оторваться.

– А сейчас она чего? – поинтересовался я у Чехова.

Он возмущенно посмотрел на меня и посоветовал спросить об этом непосредственно у Малиновской. Неожиданно слова его оказались пророческими. В конце Измайловского шоссе «Тойота» свернула в один из переулков и остановилась. Мы проехали чуть дальше и тоже затормозили. Чехов обернулся ко мне и сказал: