Париж.ru

«Шерри демуазель» залилась краской и призналась, что нет. И сердце ее не занято, и бойфренда не имеется. И предрассудков насчет браков с иностранцами, пусть даже буржуинами, у нее тоже нет. Вообще нет ничего, что бы мешало ей попытать счастья в прекрасной Франции!

Короче, в свой тур по заповедным местам Нижегородчины Николь и Мирослав уехали не прежде, чем засняли Леру на видео и не сделали несколько отличных фото. Получился настоящий портфолио, как для поступления в модельное агентство.

Лера смотрела на свои портреты с немалым испугом. Она-то представляла себя совсем другой! Нет, не может быть, чтобы именно она оказалась такой красоткой. Это не более чем рекламная акция, и этот Жерар, который, судя по обмолвкам Николь, большой знаток женщин, иначе говоря, бабник, мгновенно просечет: ему подсовывают не девушку его мечты, а очередной суррогат. Но все-таки «портфолио» был отправлен, а в обмен Лера получила фотографии «жениха». Не то чтобы это был мужчина ее мечты: Лера по жизни предпочитала менее резкие черты, меньше лихости в ухмылке и карие, а не зеленые глаза, – но в принципе Жерар ей понравился. Да что толку, думала она, ведь она-то нипочем не может понравиться ему!

Каково же было ее изумление, когда реакция мсье Филиппофф оказалась не просто положительной, но даже восторженной! Он разом отмел всех других кандидаток и хотел только Валери Лебедефф (так звучало ее имя на французский лад). Теперь дело было лишь за личной встречей.

Николь все устроила довольно быстро. Но Лера никак не могла избавиться от своих страхов. Уже и виза была готова, уже и деньги получены в издательстве, и самолет летел в Париж, а ей все мерещился какой-то подвох в происходящем. Все чудилось: вот выйдет она к встречающей Николь, а та вдруг как расхохочется: «Сюрприз! Сюрприз!» – и покажет ей фото Жерара во фраке с бутоньеркой и какой-нибудь блондинкой в пышной фате.

Леру и впрямь встретил в аэропорту сюрприз... Нет, Жерар по-прежнему ждал девушку своей мечты, тут не произошло ничего неожиданного. Сюрприз преподнесла Николь, которая была совсем не похожа на ту веселую очаровашку, которая запомнилась Лере в Нижнем Новгороде. Перед ней стояла исхудавшая, печальная женщина... вдобавок беременная, с огромным животом! И когда Николь вместо объяснений вдруг разрыдалась перед Лерой – разрыдалась, не обращая внимания на изумленные взгляды окружающих, – та вдруг поняла, что всю жизнь травила себя выдуманными горестями, не сталкиваясь с настоящими бедами. А вот подругу постигло подлинное несчастье! Но кто бы мог подумать, что Мирослав Понизовский, который казался по уши влюбленным в Николь, который надышаться на нее не мог, способен на такую низость?!

Мирослав Понизовский. 1 августа 2002 года. Париж

Он уже столько раз проезжал этой дорогой, что перестал обращать внимание на приметы чужой жизни, мелькавшие за окном. Ну здания, ну бетонированные обрывы, ну мосты, украшенные рекламными плакатами, ну клочки полей, ну поток машин, текущий навстречу или стремительно огибающий большой, тяжелый, вальяжный автобус... Однако Шведову, похоже, все виденное было в новинку, и он не уставал ошалело крутить головой. Когда мимо окон мелькали островерхие кирпичные домики – этакая мини-готика, – окруженные крошечными розариями или виноградниками, он надолго приклеивался к стеклу, и даже его худая, мальчишеская спина выражала возбуждение и любопытство: ведь это была Франция, это были настоящие французские домики, таких больше нигде не увидишь!

Между прочим, спину Шведова Мирославу теперь было хорошо видно потому, что негр с разноцветными косичками вышел на первой же остановке – как только выбрались из аэропорта. Увидел, что Мирослав за ним наблюдает, дурашливо оскалился, показав слишком крупные, прямо-таки звериные, белоснежные зубы, помахал – и исчез вдали. Автобус помчался дальше.

В конце концов Мирославу надоело пялиться в окно, он облокотился на спинку переднего сиденья и устало уткнулся лбом в стиснутые руки. Черт... чертова сила, как любил говорить его дед, что же это происходит с Николь? Что она скрывает от него столь тщательно, что вот уже четыре месяца запрещает ему приехать в Париж и сама ни за что не хочет наведаться в Москву? Объясняла это своей занятостью, тем, что только что наконец-то у нее началась полоса удач, появились первые серьезные клиенты и забота об их интересах полностью поглощает ее внимание. Ну настолько полностью, что не хочет видеть любимого мужчину, не позволяет ему увидеть себя, уклоняется от всех попыток Мирослава поговорить наконец об их будущем, выскальзывает из его жадных рук, словно золотая рыбка...