Отражение в мутной воде

А машинист то ли ничего не понял, то ли носил фамилию Сутрапьянов, бог его ведает… Наконец юный пионер смекнул, что пора принимать самые радикальные меры: вынул перочинный ножичек и чиркнул себя по руке. Хлынула алая кровушка, мальчонка намочил в ней рубашоночку и кинулся по путям, размахивая этим самодельным стоп-сигналом.

Машинист по фамилии Сутрапьянов продрал свои похмельные очи, вдарил по тормозам (или, наоборот, вцепился в них – неведомо же, как они там, на паровозе-то, работают!) – и остановил-таки состав. Ценный народнохозяйственный груз был спасен…

История умалчивала о том, догадался ли кто-нибудь забинтовать рану героическому пионеру или он так и истек кровью на насыпи. Помнится, Георгия (Гошку) в оные годы вопрос этот мучительно волновал… И вообще, пропагандистская байка накрепко запала ему в душу. Это уж потом он прознал, на что способны все и всяческие борзописцы за-ради куска хлеба с маслом и положенным сверху ломтиком колбаски (или горочкой икорки). А тогда свято верил всякому печатному слову и переживал, ну очень переживал за того юного пионера… Как теперь выяснилось, переживал за себя самого. Ибо что иное он намерен проделать, как не встать на пути летящего на всех парах сверхдлинного и сверхтяжелого состава, воздев руку, в которой будет беспомощно трепыхаться знамя, обагренное его собственной кровью?..

«С бутылкою под танк, – подумал Георгий, принуждая губы сложиться в ироническую ухмылку. – Грудью на амбразуру. Или еще это… на таран, лоб в лоб, на фанерном «У-2»!»

А губы почему-то дрогнули, но не в ухмылке… Да, умирать-то кому охота, но ведь придется, наверное.

Безобразно, когда идешь на дело (на подвиг, чего там!), заранее обмозговывая собственные похороны. С другой стороны, предки-русичи не зря надевали чистые сорочицы накануне боя: так, на всякий случай, чтоб не предстать перед Богом в непотребном виде. И никто их не называл трусами.

«На начинающего Бог!» – вспомнил Георгий старинную присказку. А ведь не он все это начал, нет, не он.

Открыл сумку, вынул смятую газету. Вот, сложена как надо, в точности на программной, «тронной» речи новоиспеченного губернатора Приамурского края.

«Приамурцы! Сограждане! Низкий поклон вам за ваше доверие! – Голуб всегда любил подпустить в чувствительную минуту чего-нибудь этакого… душевного. – Отныне наши судьбы соединены крепкими, неразрывными узами (с кем соединены, а с кем и нет!). Вместе мы войдем в ХХI век (кто войдет, а кто и нет!). Вместе увидим наш преобразившийся, расцветший край (да… говорят, на обезлюдевших просторах природа очень споро берет реванш, все и впрямь буйно цветет и зеленеет!), вместе будем радоваться новому будущему этой страны!»

Ну, вот и оно. Первое кодовое слово. Конечно, там вылита еще целая цистерна словесного поноса насчет новой России, которая ну нипочем не сойдет с пути «демократических преобразований», нанизано множество ни к чему не обязывающих эпитетов, однако Голуб уже дал первый сигнал благонадежности: эта страна.

Как бы ручкой помахал в безразмерное, насторожившееся пространство: «Ребята, я свой!»

Пространство благосклонно кивнуло, и Голуб, протараторив еще, как не покладая рук и не смыкая глаз будет он биться за благосостояние приамурцев, начал с бешеной скоростью выдавать на-гора перечень конкретных мер, коими он намеревался обеспечить вышеназванное благосостояние. Строительство того-то и сего-то гарантирует новые рабочие места. Договоры с японцами, китайцами и, конечно, американцами, заключенные на региональном уровне, дадут приток в местный бюджет капиталов, свободных от поборов Центра, а потому все зарплаты, пенсии, пособия и т. д. и т. п. будут выплачены еще до конца года (Георгий знал, что они уже выплачиваются, и на всех углах Голубу поют по этому поводу хвалы).

Однако упаси боже уловить в словечке насчет Центра хотя бы легкое дуновение сепаратизма! Новый губернатор насмерть будет стоять, но не отдаст «япошкам» ни пяди Южного Сахалина и Курил, а «китаезам» – левого берега Амура. А чтобы пресечь все разговоры о ненужности этих территорий разбитой политическим параличом России, Голуб намерен резко увеличить добычу нефти и газа на Сахалине, особенно на шельфе. Нет, не корысти сиюминутной ради – токмо во имя грядущих поколений приамурцев. Умные янки, кстати сказать, давным-давно поступают именно так: собственных запасов «черного золота» не трогают, зато покупают столько, что хватает и на сегодняшние надобности, и на закачку в выработанные шахты – тоже для грядущих поколений, какое совпадение! Подобных же естественных резервуаров в Приамурье, ежели поискать, можно, конечно, найти немало, однако почему бы не пойти дальше и не нарыть новых? На Нижнем Амуре, скажем, где испокон веков полно подземных пещер в горах северного Сихотэ-Алиня… И поскольку паромной переправе Ванино – Холмск и старым портам ввек не справиться с новыми объемами перевозок, необходимо начать реконструкцию порта в Николаевске уже в этом году…