Приговор воров

«Ну и какого хрена? – подумал он. – Я выяснил место, где Студент встречался с братками, и что из этого? Ведь Студент теперь не будет по-мирному с Петей встречаться, после того шухера. Да если и будет – как я об этом узнаю? Впрочем, на большее я и надеяться не мог. Ладно. Но что мне сейчас делать?»

Щукин вдруг вздрогнул.

Показалось?

– Эй, парень! – снова окликнули его.

Нет, не показалось. На лавочке у одного из монументов сидел человек. Как-то странно он сидел – боком, весь искривившись, словно скрученный ревматизмом.

– Подойди сюда, парень, – тихо позвал он.

Щукин подошел поближе. Лицо человека показалось ему знакомым.

«Вот так дела, – пронеслось у него в голове. – Здорово! – подумал он, вглядываясь в лицо сидящего на лавочке человека и узнавая его. – Представление, как говорится, должно продолжаться».

Неподалеку от лавочки горел в сгустившихся уже сумерках фонарь, и у подъезда было довольно светло.

– Привет, – сказал Щукин, садясь на лавочку рядом с человеком.

* * *

Внешний облик Григория сильно изменился за то короткое время, пока Щукин его не видел.

Тогда улыбавшееся, сейчас его лицо было сильно изуродовано. Заплывшие багровыми синяками глаза превратились в узенькие щелочки. Изорванные об осколки зубов губы свисали клочьями. На подбородке и на лбу алели страшные, все еще кровоточащие ссадины.

Одежда Григория была испачкана грязью и кровью, руки покрыты царапинами и синяками, а кисть правой руки сильно распухла – видно, вывихнута.

– У тебя минутка свободная есть, парень? – тихо спросил Григорий.

– Есть, – ответил Щукин, – а что?

– Тут… – Григорий поморщился и искривился всем телом, схватившись за правый бок, – тут одна девчонка мне свидание назначила, – договорил он, – мне нужно с ней… пообщаться… немного… А она не пришла. Я уже столько времени ее жду. Хоть с человеком поговорю. Ты выпить хочешь?

Окончание фразы он произнес уже сквозь зубы. Видно, он очень страдал от боли в правом боку.

«Вот так комиссия, – с изумлением подумал Щукин. – На этом месте мне Григорий назначил встречу, а я забыл. Возле монумента. У меня из головы вылетело, что на этом же пятачке местные художники собираются. Но почему он меня окликнул? Ведь я теперь на женщину никак не похож».

Григорий во все глаза смотрел на Щукина, словно пытаясь уловить в его лице черты сходства с той самой Наташей, которую он знал.

– Что с тобой, братан? – спросил Щукин. – Ты под машину, что ли, попал?

– Какой там… – снова поморщился Григорий, но потом вдруг поднял на Николая глаза. – Ну да, – сказал он, – под машину попал. Тебе бы под такую машину попасть… Все ребра мне переломали…

– По пьянке подрался? – осведомился Николай.

– Нет, – сказал Григорий, – не по пьянке. Когда уже протрезвел…

– Да?

– Долго рассказывать, – проговорил Григорий. – Слушай, как ты похож на эту самую девчонку.

– Какую?

– Ну да, – спохватился он, – я же тебе ее не описал…

– Так опиши…

Щукин подавил смешок и откинулся на спинку скамейки.

«Послушаем, как он ее опишет», – подумал Николай.

– Она такая… – вдохновенно начал Григорий, – она…

– Красивая? – подсказал Николай.

– Очень, – выдохнул Григорий, – как… как по телевизору прямо. Такая красивая, что…

– Ты поконкретней описывай, – предложил Щукин, – красивых девчонок-то много… Сколько ей лет, например? – спросил он.

– Не знаю, – ответил Григорий, – мало ей лет, она молодая. И красивая… Она красивая, – в очередной раз повторил он, но уже перейдя с вдохновенной на перечислительную интонацию. – У нее длинные рыжие волосы. Она высокая и… сильная. Знаешь, как она дерется? Так не каждый мужик дерется, не то что баба… То есть женщина… Девушка. Ну, что еще?..

– Здоровая, если дерется хорошо, – проговорил Щукин. – Самбистка, наверное, или каратистка. Она толстая? – деловито осведомился он.

Григорий резко подался в его сторону. Кажется, он хотел ударить Щукина.

– Ты что?! – почти закричал он. – Какая она тебе толстая?!! Это жена у тебя, наверное, толстая. А она… Она…

– Как ее зовут-то? – спросил Щукин.

– Наташей… – проговорил Григорий и надолго замолчал.

«Интересно, что с ним произошло после того, как мы расстались в баре? – подумал Николай. – Судя по всему, он напился тогда со своими друзьями… Вернее, пил до тех пор, пока в баре не появился снова Петрович. А вот что было дальше?»