Приговор воров

– Тебе, наверное, надо первую медицинскую помощь оказать? – предположил Щукин.

– Что?.. – Григорий очнулся от своих раздумий и оторопело посмотрел на него. – Ты кто?.. Ах да… Какую такую помощь?

– Первую медицинскую, – пояснил Николай, которого эта история уже порядком захватила, – ты же избитый весь…

– Это ерунда, – печально отмахнулся от него Григорий, – впервые, что ли… Я такую жизнь, парень, прожил, что знаешь…

Он снова печально вздохнул.

«Подумаешь, жизнь у него тяжелая… – мысленно усмехнулся Николай. – И парнем еще меня называет. Он сам-то, кажется, не старше меня. Если не младше. Ему лет тридцать пять на вид, а мне – по паспорту – тридцать шесть. И жизнь моя, кстати говоря, была не такая уж правильная и размеренная, какой он ее, наверное, себе представляет».

– Все-таки врачу тебе показаться нужно, – как мог, участливо сказал Николай, – на всякий случай.

Григорий снова отмахнулся.

– Сейчас не это главное, – вздохнул он.

– А что? – поинтересовался Щукин.

– Главное – ту девушку мне найти, – печально проговорил Григорий, – найти и… сказать ей пару слов. Чтобы… Чтобы она не думала, что я…

«Так, так. Уже интереснее. Как бы мне теперь выяснить, что все-таки с Григорием произошло?»

– А что все-таки с тобой случилось? – спросил Николай.

– А тебе какое дело? – окрысился вдруг Григорий, будто это не он несколько минут назад предложил Щукину присесть рядом. – Ты не знаешь Наташу, а говоришь. Спрашивает… Я тебе сейчас так спрошу, что… Пошел отсюда! А ее я все равно найду. Я сказал – пошел отсюда!!

Щукин не двинулся с места.

– Не ори, – спокойно сказал он. – Эта девушка, о которой ты мне рассказываешь, моя родная сестра. Она живет неподалеку. Она ко мне заходила сегодня. И кое-что уже рассказала. Представляешь, как я удивился, когда ты сам меня окликнул. Бывают же такие совпадения… И чтобы тебе рассказать что-нибудь про нее, я должен знать, что у вас с ней случилось, понял?

Григорий открыл рот.

– П-понял, – запинаясь, проговорил он. – Я и правда – смотрю… Ты похож на нее очень. У нее… такой же тип лица. Я ее лицо хорошо запомнил. Я п-потому тебя и это… позвал. Только я не думал, что ты ее брат. Просто ты шел мимо, а я все искал Наташу. Потом вижу – ты идешь… Такой похожий. Я и окликнул. Господи, неужели я ее найду?

«Еще бы мне не быть похожим на эту Наташу, которой и нет на свете, которая существовала всего сутки, – подумал Щукин, – когда я и есть эта самая Наташа».

– Так ты будешь рассказывать? – строго спросил он у Григория.

– Буду…

Григорий опустил стриженую голову на руки.

– Как это я?.. – прошептал он. – Как это я… С ней ничего еще не случилось? – вдруг вскинулся он. – Ты когда ее последний раз видел?

– Недавно, – ответил Щукин. – Заходила пьяная, что-то плела про драку. Ну, я особого значения ее словам не придал – она у меня такая оторва. Постоянно что-то с ней случается.

– О черт… – скривился Григорий.

– А в чем дело? – встрепенулся Щукин. – Ей что – грозит опасность?

– Честно говоря, да, – рубанул Григорий.

– Господи! – Николай покачал головой, изобразив на своем лице крайнюю степень страдания.

– И что самое отвратительное, – отрешенно проговорил Григорий, – это то, что в сложившейся ситуации виноват только я…

– Как это? – спросил Щукин.

Григорий долго молчал.

– Сигареты есть? – спросил он наконец.

Щукин пошарил по карманам.

– Нет, – ответил он, – закончились.

– Ладно, – Григорий сглотнул слюну, – слушай. Только… не перебивай…

– Не буду, – пообещал Щукин.

* * *

Когда Григорий в своем повествовании дошел до того места, как Наташа, то есть Щукин, начала месить парней в баре, он чуть на прослезился.

– Это она за меня впряглась, – дрожащим голосом выговорил он, – понял? За меня. У меня-то болезнь… Такая, знаешь – кле… клептома… Ну, у сеструхи спросишь, как болезнь называется, она знает…

– И что же? – поинтересовался Николай. – Она их всех троих раскидала?

– Всех троих, – горестно закивал головой Григорий, – р-раз одному, раз другому… Где она так драться-то научилась?

– Она мастер спорта по карате-до, – ответил Щукин, – так – в больнице работает. Санитаркой, – добавил он, вспомнив, что именно плел в баре Григорию.

– Она из-за меня в драку полезла, – заливался Григорий, – меня еще никто никогда в жизни не защищал. Кроме адвоката… А тут девушка – да еще такая красивая – меня выручила…