Молодой маг Хедин

Немало времени потратил Отец Дружин, спускаясь всё ниже, к корням Мирового Древа, пока наконец не достиг тёмной цитадели Ракота.

(Комментарий Хедина: тёмная цитадель Ракота, от которой «по всему сущему расползается страх, ужас и леденящая ненависть ко всему светлому и доброму». Как же, такое не забывается. Правда, Отец Дружин не стал подробно описывать дорогу, так что это могла оказаться и одна из пограничных крепостей.)

Чёрные башни вонзались в тёмно-фиолетовое небо. Оранжевое пламя бесчисленных светилен отгоняло мрак, но ровно настолько, чтобы слуги Истинного мага, самых причудливых обличий, но все как на подбор – предпочитающие ночь дню, могли справляться с возложенным на них.

Здесь Отца Дружин встретила многочисленная стража. Вычурные доспехи, все усаженные бесполезными в бою, но устрашающе выглядящими шипами, шлемы, больше предназначенные пугать других, чем защищать своих носителей. Оружие под стать – скопище лезвий, клювов, крюков, копейных наконечников, чуть ли не пил и серпов.

Старый Хрофт ухмыльнулся, погладив свой собственный меч, такой простой – цвета доброго старого золота.

Ему загородили путь – он шёл пешком, предусмотрительно оставив Слейпнира позади. В грудь нацелился острый сонм чёрного железа; Отец Дружин поднял руку, заговорив на старом наречии, бывшем в ходу у обитавших в Митгарде не-людей.

Как ни странно, его поняли. Сопя и отдуваясь, некое создание – двуногое, но куда ниже и плечистей обычного человека, сгорбленное так, что длинные руки почти волочились по земле, – повело его в глубь крепости. Никто не подумал его обыскивать или требовать отдать оружие.

Острая, словно кость, главная башня крепости поднималась на сотни и сотни локтей, но Старому Хрофту не пришлось пересчитывать ногами бесчисленные ступени. Каменная площадка воспарила над внутренним двором, стремительно поднимаясь ввысь, к самой крыше и опоясывавшей балюстраде.

Маг Ракот ничуть не изменился. Буйная грива чёрных волос, гордая посадка головы, расправленные плечи и алый плащ за ними, развевающийся сам по себе, безо всякого ветра. Скрестив руки на груди, Истинный Маг стоял у перил, взирая на царящую внизу суету.

– Приветствую тебя, почтенный хозяин, – Хрофт заговорил на языке Хьёрварда, которым владел Хедин. – Благодарю за пропуск в твои владения.

– Не стоит, почтенный гость, – отрывисто кивнул Ракот, взглянув на Хрофта и вновь вернувшись к созерцанию творящегося внизу. – Я не делаю секрета из моих деяний.

Он так и сказал – деяний.

– Садись и ешь, коль голоден, и пей, коль тебя мучает жажда.

Старый Хрофт помнил эту обрядовую фразу. Он сам сказал так Гулльвейг, тысячи лет назад.

Имени его Ракот так и спросил.

– Благодарю за ласку и почту за честь, – поклонился Отец Дружин.

За столом Ракот поднял простой серебряный кубок.

– За тебя, гость.

– За тебя, хозяин. Имя моё…

– Я знаю, – перебил Ракот. – Тебя прозывают Хрофтом.

– Верно.

– Меня звать Ракотом. Что привело тебя ко мне, достойный Хрофт? Я слышал, ты силён. Чего ищешь ты здесь, в глубинах сущего, и не могу ли я помочь тебе в твоих поисках?

Как ответить прямодушному хозяину? Хитрить, изворачиваться, лгать? За годы Отец Дружин научился и этому. Но с этим Истинным Магом более, чем с кем-либо, не хотелось натягивать личину.

(Комментарий Хедина: а со мной, получается, натягивать личину было можно?! Хотя… тот факт, что Хрофт вручил мне этот манускрипт, как раз и говорит об обратном. Или о том, что он раскаивается в содеянном.)

– Слухи о твоих трудах разошлись широко по Митгарду. У меня не так много занятий, любопытство – моя последняя отрада.

– Ты хочешь знать, чем я тут занят? – расхохотался Ракот. Залпом допил вино и вновь наполнил бокал, но на сей раз чистой водой.

Его даже не занимает, не подослан ли я Молодыми Богами, подумал Старый Хрофт.

– Я заставляю Тьму склониться перед моей волей, – жёстко сказал Ракот, выпрямляясь и сжимая кулак. – Она оставлена была бесхозной, ничейной, пустой. Мы знали лишь свет, хотя и прозываемся Великим Пределом. Это… неправильно. Такая сила не должна пропадать под спудом, не должна оставаться без водителя, без хозяина.

– Это достойная цель, почтенный Ракот. Но что дальше?