Имидж старой девы

– Ну да. Точнее, на Марше-о-Вернэзон.

– Скажите, бель демуазель, – все так же сдавленно бормочет Бертран, – а вы знаете, что такое СА «Кураж»?

– Какая-то компания. А что?

– Не какая-то, а Compagnie d’assurance! Компани д’ассюранс, страховая компания… А работает Бонифас Фюре в отделе редкостей. Это сказано на жаргоне профессионалов, точное же название – отдел страхования антиквариата. Вы понимаете?

– Нет, – признаюсь я. – Антиквариатом увлекается муж моей сестры, а я в этом полный профан. На Блошиный рынок я отправилась просто на экскурсию. Скорее всего, я права: Фюре меня с кем-то перепутал.

– О нет, бель демуазель, – вздыхает Бертран. – Он ищет именно вас. И, боюсь, ситуация даже хуже, чем мне казалось раньше. Гораздо хуже!

– Что еще хуже, чем раньше? – усмехаюсь я. – Разве может такое быть?

– Посмотрите-ка вот на это, – приглашает Бертран, и я прохожу в его кабинет.

Огромный монитор в голубоватом прозрачном пластиковом корпусе приковывает мое внимание. Очень красиво! Но он выключен, и я с недоумением оглядываюсь: почему-то я решила, что Бертран хотел мне показать что-то на компьютере. И тут же вижу фотографию, пригвожденную к столешнице ножницами. Вернее, их половинкой. Вторая половинка – отломанная – валяется на полу.

– Зачем испортили стол? – пугаюсь я. – Кто это сделал? Какое варварство!

– Варварство, – кивает Бертран. – Да бог с ним, со столом. Этот снимок вам ничего не напоминает?

Смотрю. Снимок сделан «Полароидом», у которого явные неполадки с цветоделением. На нем изображена особа с раскосмаченными волосами оттенка спелой морковки, одетая в алую куртку и черные штаны. Запечатлена она сзади, в окружении каких-то глухо-коричневых сооружений. На переднем плане снимка виднеется зловещая серо-синяя физиономия, причем явно не человеческая, а напоминающая персонаж из «Звездных войн». То ли робот, то ли шлем космонавта, то ли мутант какой-то… А может, и вовсе динозавр из «Парка Юрского периода»! Смотрю на эту физиономию – и вдруг соображаю, что это шлем средневекового рыцаря! Шлем с забралом! И тут что-то щелкает в голове: точно такой же шлем я видела рядом с лавкой пирата на Марше-о-Вернэзон. Минуточку… Если сделать корректировку цвета и присмотреться повнимательней, то окажется, что на фотографии запечатлена… я! Это моя куртка – правда, в натуре рыжая, а не алая, мои волосы… Кто-то щелкнул меня в ту минуту, когда я уходила с пятачка, где встретила трудоголика Бонифаса.

Кто сфотографировал меня? Зачем? А главное, кто и зачем воткнул в мою спину сломанные ножницы, испортив стол Бертрана?!

Впрочем, на последний вопрос я могу найти ответ без всякой дедукции и индукции.

– Это сделал Зисел? В смысле, Фюре? – спрашиваю я, не узнавая своего голоса. Раньше он вроде бы не был таким осипшим…

– Вы угадали, – мрачно кивает Бертран. – Когда я попросил его еще об одном дне отсрочки, соврав, что не смог отыскать вас, он впал в такую ярость, что на одну минуту я думал, что он вцепится мне в горло. Потом… Потом он сделал вот это.

Бертран криво усмехается и добавляет:

– Я не стал упрекать его за испорченный стол. Я был даже благодарен ему, что вторую половинку ножниц он не вонзил в спину мне !

– Господи, да за что он на меня так взъелся?! Что я ему сделала? – тоскливо, с ужасом вопрошаю я.

Мгновение Бертран смотрит на меня в упор. Вдруг его глаза – холодноватые, серо-зеленые, очень серьезные – как бы тают, подергиваются влагой. В них появляется какое-то такое выражение… я даже не знаю, как его назвать. Жалость? Нет, другое слово… похожее… я его забыла, а может, и не знала никогда…

Не успеваю вспомнить, потому что взгляд Бертрана вновь становится сосредоточенным, напряженным, сугубо деловым.

– У меня есть кое-какие догадки, – произносит детектив. – Думаю, что я прав… Но чтобы мои предположения превратились в уверенность, мне надо посмотреть на то самое окно СА «Кураж», на которое смотрели вы. На окно кабинета, в котором работает Бонифас Фюре.

Я хлопаю глазами, потом неуверенно произношу:

– Ну… ну, наверное, это можно устроить. Даже прямо сегодня. Мой бо фрэр сейчас в командировке, вернется только завтра, он не помешает. Я попрошу сестру после обеда погулять с малышкой без меня. Как только она уйдет, позвоню вам. Вы быстренько придете, посмотрите и…

Бертран, кажется, смутился.

Черт! Какая же я дура! Он и не собирался идти в нашу квартиру! Он-то небось подразумевал, что я просто покажу ему окно кабинета Фюре с улицы! А вышло, что я зазываю к себе мужчину в отсутствие сестры! Стыдоба… И я еще смею упрекать свою близняшку в развращенности и доступности! Что обо мне подумает Бертран?!