Царственная блудница

В сумерках она подошла к большому посольскому дому и немного побродила по берегу Невы, дожидаясь темноты. Пора белых ночей, которые так раздражали ее в Петербурге, уже кончилась, скоро прошли по набережной фонарщики со своими шестами. За все это время из парадных дверей никто не выходил, да и с черного хода, насколько Лия могла заметить, тоже. А она так надеялась остановить кого-нибудь из слуг! Но посольский дом словно вымер. Наконец в высоком деревянном заборе отворилась малая калиточка и вышел какой-то человек, по виду – садовник, но Лия оказалась в это мгновение слишком далеко и не успела с ним заговорить.

Она воротилась к забору и прошлась вдоль него. Право, не знай она точно, что калитка существует, ни за что не заметила бы ее, тем паче в сумерках! Это было настоящим подарком судьбы. Bon Die, добрый боженька, сегодня определенно находился на стороне Франции!

Лия нашла неплотно пригнанную планку, через которую рука могла проскользнуть внутрь, к засову, отодвинула его – и проникла в сад посольства.

Она бывала в Англии прежде и прекрасно знала (и недолюбливала, между нами говоря!) вылизанные и выстриженные английские лужайки, которые, к ее огорчению, весьма успешно переползли и в Версаль, однако здесь был самый настоящий старый, заросший и весьма заброшенный сад. То есть перед фасадом, само собой, лежали тщательно ухоженные и распланированные клумбы, но с торцов растительность еще не была тронута прилежными руками садовника. Здесь-то и оказалась Лия и, подбирая повыше юбку, чтобы не путалась в траве, побрела к единственному светящемуся поблизости окну – на галерейке.

Наверное, где-то имелась лесенка, но Лия решила не тратить время на поиски: засучила рукава, подоткнула юбку уже вовсе за пояс, в одно мгновение ока влезла по столбам-подпоркам и припала к окну.

Она увидела помещение с низким сводчатым потолком, освещенное, на манер некоего средневекового зала, факелами, укрепленными в скобах, прибитых к стенам. Однако вместо ожидаемых дубовых столов с разлапистыми ножками и низких скамеек, а также шкур, разбросанных по полу, здесь находились два громадных шкафа, несколько стоек со шпагами и рапирами, а также чучела, на коих фехтовальщики отрабатывают свои хитрые приемы и меткость руки. Одно из таких чучел было яростно атаковано высоким, но хрупким и тонким молодым человеком, чьи русые волосы были завязаны черной бархатной лентой на шее, а костюм составляли белая просторная рубаха, узкие черные штаны и высокие английские сапоги, носившие название «веллингтоны», по имени знаменитого герцога, который ввел их в моду. Даром что английские, они заслужили любовь и во Франции, и в Германии, да и Лия, когда опасная профессия вынуждала ее надевать мужской костюм, сама носила их с охотою.

«А это, очевидно, и есть племянник сэра Уильяма, молодой Гембори, который должен жениться на какой-то там русской, – подумала Лия. – Хм, кто бы мог ожидать, что племянник этой противной черно-бурой лисы окажется так хорош собой?!»

Она некоторое время полюбовалась отличными выпалами и батманами, отметила несколько ошибок, восхитилась упорством молодого Гембори и немного прошлась по галерее, пытаясь отыскать хотя бы одно окно, которое позволило бы проникнуть внутрь. Однако все они были заперты, кроме второго окна фехтовального зала, при этом, судя по всему, молодой Гембори намеревался дырявить чучело своей шпагою еще довольно долго.

Лия спустилась с галереи по лесенке, прежде не замеченной, и двинулась было в обход дома, пытаясь отыскать еще какой-то путь проникнуть внутрь, как вдруг некое чувство, которое часто называют шестым, заставило ее оглянуться – и она остолбенела, завидев некое бледное чудище, которое неслось к ней, сверкая глазами, широко разевая пасть и чуть касаясь земли длинными лапами. Не вдруг Лия поняла, что это не какой-то призрак, а собака из породы английских догов: страшный, сильный, жестокий пес, приученный к коварным нападениям сзади, который вот-вот настигнет ее. Позади пса маячила высокая мужская фигура. Мужчина покрикивал:

– Take her, hold!

«Возьми ее, держи!» – поняла знавшая английский Лия. У нее был при себе кинжал, которым она владела весьма ловко... однако с детства Лия испытывала оцепеняющий страх перед собаками. И сейчас даже не вспомнила про оружие, а, с трудом разорвав путы ужаса, повернулась – и ринулась наутек.

Страх придал проворства ее ногам, силы рукам, и Лия даже не заметила, как взлетела вновь на ту самую галерейку, с которой спустилась совсем недавно. Пес злобно залаял снизу, однако у Лии было несколько секунд форы, пока дог и его хозяин достигнут лестницы и взбегут по ней. Она побежала к тому самому приоткрытому окну, глянула – фехтовальный зал оказался пуст, какое счастье! – толкнула створку и вскочила внутрь. Ринулась к двери – и нос к носу столкнулась с тем самым молодым англичанином, который никуда не ушел, а был просто не виден из-за приоткрытой дверки огромного шкафа.