Сыщица начала века

Я так и ахнула, но тотчас зажала себе рот руками.

Клеенка! Клеенка на кухонном столе! Новехонькая, еще со следами сгибов, еще пахнущая клеем!

Я прижала руки к груди – казалось, взволнованное сердце застучало так громко, что его надо укротить.

Понятно, почему Вильбушевичу пришлось сменить клеенку. Старая-то в дело пошла! Если удастся найти человека, который раньше видел на его столе ту клеенку, которую мы нашли в мешке… Вообще-то таким человеком могла стать Евлалия, но разве эта птичка-бабочка что-нибудь видит вокруг себя? Нет, лучше отыскать ее заболевшую горничную и спросить у нее. Прислуга на такие дела очень приметлива.

И тут раздается звук, от которого все мысли вылетают у меня из головы.

Открылась дверь кухни! Я слышу торопливую, легкую поступь.

Дарьюшка идет сюда! Что делать?!

Ну что, прятаться, конечно. Под кровать? В шкаф? Под стол?

Стол ближе всего – под него я и ныряю с проворством, коего от себя не ожидала. Какое счастье, что он накрыт такой длинной скатертью! Какая жалость, что он столь маленький! Да еще под него наставлены какие-то корзины. Когда я их задела, они заскрипели одна о другую – невыносимо, как мне показалось, громко.

И тут же я перестала дышать и забыла обо всем на свете – шаги Дарьюшки застучали совсем рядом. Она в комнате!

Кухарка подбежала к кровати, чем-то прошуршала – и немедленно выскочила вон. Однако я не позволяла себе облегченно перевести дух до тех пор, пока не начала натурально задыхаться.

Приподняла скатерть, вслушалась. Полная тишина. Дарьюшка, видимо, убежала к Евлалии. Мне повезло. Мне просто невероятно повезло.

А сейчас надо как можно скорей выбираться отсюда. Только следует проверить, что она там делала, около кровати. Похоже, она спрятала под подушками какую-то вещь.

Я начала выползать из-под стола, диву даваясь, что влетела под него так проворно. А теперь к моей юбке прицепились эти злополучные корзины и влачились за мной, словно консервные жестянки, привязанные жестокими мальчишками к хвосту какой-нибудь несчастной кошки. Я раздраженно отпихнула их, и в то же мгновение из одной из них вывалился какой-то узелок. Изысканный аромат пармских фиалок коснулся моих ноздрей. В удивлении я протянула руку и ощупала узелок. Мягкий бархат? Странно…

Я наконец вылезла из-под стола и, сидя на полу, развернула узел. Жакет, блузка, юбка. Тонкий шелк, тонкий бархат, дивный аромат духов… А это что? Сорочка, панталоны, корсет, чулки. Кружево, батист, шелковые ленты… Никогда я и в руках не держала столь роскошного белья, видела только на картинках в модных журналах. А туфли, легонькие какие! Это ведь наверняка парижская модель!

Спазм подкатил к моему горлу. Стало невыносимо жутко сидеть здесь и ощупывать вещи, снятые с мертвого тела!..

Я прижала руки в горлу, почти уверенная, что меня сейчас вырвет прямо на эти одежки, которые еще недавно принадлежали – я ни на миг не усомнилась в правильности своей догадки! – принадлежали Наталье Самойловой.

С трудом усмирив брезгливость, я заставила себя обшарить карманы жакета. Что-то хрустнуло, какая-то бумага… Записка!

Я вскочила, подбежала к божнице и при неярком свете лампадки развернула листок.

«Милостивый государь, вы, видимо, не желаете понять, что намерения мои очень серьезны. Сумма, мною названная, для вас ничтожна. Что значит по сравнению с несколькими тысячами рублей ваше доброе имя и ваша честь, а также любовь вашей ветреной супруги? Не стоит упорствовать в гордыне, за нее можно поплатиться. Даю вам последний срок. Послезавтра деньги должны быть у меня, или печальная история Стефании Любезновой, а главное, истинная причина смерти вашего отца станут достоянием гласности. Вы сколько угодно уповайте на то, что бог видит правду. Ну, в его прозорливости вы могли убедиться во время расследования, которое для вас окончилось благополучно, хотя должно было завершиться каторгой! У меня есть все доказательства вашей, именно вашей вины. Или вы решитесь предать позору память вашего отца?

Уверяю вас, что я не шучу, а главное, больше не намерен давать вам отсрочки. Деньги должны быть у меня завтра, или…

Или вы будете жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

От души желаю вам принять разумное решение. В конце концов, это во имя вашей же пользы!

Всегда готовый к услугам. Ч. О. Милвертон».

Мгновение я тупо смотрю на подпись. Милвертон? Какое странное совпадение… Но ведь это фамилия одного из персонажей конандойловских новелл, отвратительного шантажиста, погубившего репутацию не одной высокопоставленной дамы. Его русский однофамилец (письмо написано по-русски, отличным, но, к сожалению, совершенно безликим каллиграфическим почерком) тоже пытался шантажировать какого-то мужчину…