Гнезда Химер

Расскажем, что произошло со свитой Биа Багийа, красными людьми хэба. Пройдя кратчайший путь между мирами, они очутились на Хомана, в пустынном месте на материке Уган. И нечто непостижимое произошло с камнями, которых много было в том месте: некая дивная сила снизошла на эти камни, и ожили они. В вечном движении пребывают с тех пор эти камни, а ведь есть среди них валуны огромных размеров! Но не покидают они пределов той долины, и люди хэба живут среди них, тоже пребывая в вечном движении, дабы не быть раздавленными этими камнями. И такова странная судьба их, что покидают они Долину Движущихся Камней только для войны с кем-либо, а после сражений возвращаются в опасное место своего обитания, хотя, казалось бы, никто не препятствует им жить в других местах. Странные это существа – люди хэба, странно их предназначение, и не нам суждено понять эту тайну. Больше мы не будем упоминать о них в этом Атуба.

Расскажем теперь о снолли, что ждали вестей от своего господина, не зная, что покинул он их, как покинул и забыл он всех, сотворенных в Аббае. Лишь Хамарах, в чьем сердце было что-то от Афуабо, знал, что тщетны теперь их усилия и напрасно их рождение, но не спешил открыть это знание своим братьям и спутникам. Хамарах пребывал в молчании, и прочие снолли пребывали в молчании, ибо не были они тогда настолько людьми, чтобы беседовать. И некие Силы, повелевающие судьбами рожденного и сотворенного, привели в те места многих людей из народа конш (что достаточно странно, ибо велик материк Уган, и далеко империя конш от тех мест, где пребывали снолли). После произошло нечто непостижимое для человеческого разума и неподдающееся описанию. Скажем так, что встретив друг друга, люди конш и снолли отчасти превратились друг в друга: желтая кожа людей конш стала огненной, как у снолли, и изменились они не только внешне, что-то неведомое коснулось их духа, многое из своих дел человеческих забыли они, многое из тех дел, что людей не касаются, вспомнили. Так появились на Хомана люди птихт, странный народ, отрешенный от многого. Но не о них здесь речь, о них повествуют другие письмена. О снолли говорится в этом Атуба. Не изменился их облик, но дух их стал духом человеческим. И непостижимые существа, сотворенные для непостижимой цели, стали людьми. Странные воспоминания обременяли их, теперь уже человеческую, память, некое безмолвное знание осталось с ними, но все же это были люди, и все человеческое было присуще им с той минуты. Лишь Хамарах, самый могущественный из снолли, счел нужным сопротивляться силе, превращавшей его в человека, на долгие годы оцепенел он в этой непостижимой борьбе, невидимая преграда встала между ним и остальными снолли, непостижим он стал для них, а они для него. Что же дальше? Ставшие людьми снолли и люди конш, ставшие людьми птихт, расстались, не сказав друг другу ни слова, ибо по-прежнему не о чем было им говорить. Люди птихт покинули то место, но не вернулись на родину, о которой они забыли, а поселились в другом месте, и это – все о них. Снолли же отправились искать свою человеческую судьбу на Мёшаханланг, ибо тайные знания, которых они отнюдь не лишились, говорили им, что это место скоро станет центром мира и землей обетованной, и людям, желающим жить правильной человеческой жизнью, жить следует именно в тех местах. Там, на Мёшаханланге, по сей день живут их потомки, именующие себя шомго (ибо когда меняется сущность, меняется и имя). И это все о них, ибо Атуба повествовали о снолли, дела же людей шомго запечатлены в Тигуа.

Осталось сказать о Хамарахе, предводителе снолли. Долгие годы сопротивлялся он тому, что превращало его в человека, ибо носил он в себе частицу сердца Афуабо и черпал могущество откуда-то из мест, недоступных другим существам. Но никто не может сопротивляться силе, сотворяющей предназначенное, ибо безлика она и бесстрастна, и нет вызова в ее деяниях. Из глубин, в которых черпал Хамарах свою силу, пришла к нему эта мудрость. И отказался он от борьбы, и открыл глаза Хамарах, и посмотрел на мир глазами человека, и нашел, что мир великолепен. Многое утратил Хамарах, но многое осталось при нем, ибо как был он могущественнейшим из снолли, так стал мудрейшим из шомго. И обрел он спутников для долгого пути, и пришел к людям шомго, и многому научил их, но и об этом повествуют Тигуа.

Огненнотелые шомго живут на Мёшаханланге, знающимведомо, что после смерти многие из них следуют к очагу, из огня которого были сотворены их предки непостижимым Афуабо. Мы не знаем, что ждет их там, знаем лишь, что таким образом возвращают себе потомки снолли свою первоначальную истинную сущность, о которой неосознанно тоскуют до сих пор. Известно также, что это не нарушает течение жизни в Аббае и не отвлекает Хуру от его размышлений. Хуру же ожидает предрешенного: в начале следующего Шумало Шапитук вернется в свой Шой и воссоединится с Хуру, к чему приведет это событие, неведомо никому из тех, кого это интересует.