Ну почему я, Виола Тараканова, никому не могу отказать в помощи? Даже...
Тане Гроттер не повезло. На то время, пока Сарданапал, Медузия Горгонова...
— Ладно, забудем. О, этот носорог порвал ремешок моей сумки! — Вот теперь я просто вне себя. Это не по правилам.
— Ни слова больше! — Валерий очень эмоционально на все реагирует. Наверное, потому и сидит днями в своем магазине. Есть люди, просто созданные разбирать
конфликты. — Прошу вас, идемте со мной. У нас обязательно найдется что-то, достойное вас. Любая сумочка за наш счет. Эти болваны ещё дешево отделались.
Мы идем мимо блестящих витрин, а он тараторит, но умолкая:
— И вы поверьте — мы же каждую из них постоянно контролируем и обучаем. Политика нашего магазина — равенство всех клиенток. И вот — такая пилюля... Я очень рад, что успел вовремя, неизвестно, до чего бы еще дошло дело.
— Да, вы очень вовремя. Как вам это удалось?
— Это совершенно случайно. Ваш друг ждал вас в машине, а потом решил выпить кофе. И увидел, как к вам подошли охранники. Он решил, что его вмешательство не поможет, и пришел ко мне в кабинет. Я его сразу понял и поспешил. Ну, вот мы и пришли. Пожалуйста, выбирайте.
Тут и вправду есть на что глянуть. Сумочки разные — по цвету, фасону, предназначению и цене, просто глаза разбегаются. Но мне пока нужна одна — но такая, чтобы подходила к любой одежде, была бы вместительной и элегантной одновременно. Вот эта подойдет.
— Прекрасный выбор! Пожалуйста, возьмите ее в подарок. Если бы это могло как-то помочь загладить ваши неприятные впечатления, я бы отдал вам их все. Хотите?
— Нет, спасибо.
Мне ничего не нужно даром, я в состоянии оплачивать свои капризы.
— Вы сердитесь, — этот человек нравится мне. Он меня немного развлекает.
— Я не сержусь, но...
— Нет, я вижу, вы еще сердитесь! Юля, вы сердитесь — и мое горе не знает границ.
— Ваши крики напоминают стенания купца-еврея. Вы настоящий артист, — мне не скучно с этим человеком.
— Мне захотелось немного развлечь вас. Понимаете, этот магазин — вершина моей карьеры. Я начинал в девяностых — рядовым челноком, после того как закрылся наш НИИ. Знали бы вы, сколько тонн товара перетаскал я на плечах! А сколько потерял! Да еще правительство поминутно меняет правила игры — все им кажется, что мы богатеем. А рэкет — и наш, и иностранный, уж не знаю, что хуже... Везу, к примеру, два контейнера товара — так мое только то, что в одном. Второй уходит, чтобы расплатиться с таможней, потом на дороге — дорожная милиция, хуже бандитов. И бандиты тоже. И на рынке... Всего не перечислишь. Что там говорить! И вот теперь — такой магазин! Это — мое детище, я люблю его, потому что жизнь ушла на это. А скольким моим братьям по несчастью так ничего и не удалось? А, что там говорить! Я прихожу сюда первым и последним ухожу. Видите все это? Тут моя душа. Полностью, вся. Даже не частица, а вся! Поэтому я очень болезненно реагирую, если что-то идет не так.
— Я понимаю вас. Я не сержусь, правда. Может быть, я должна была быть с той девушкой более приветливой...
— Нет. Вы не обязаны отчитываться перед продавцом. Желание клиента — закон. Эта девица получила то, что заслужила. И другим урок нагляднейший. Да что я говорю — вы же сами все понимаете, тоже ведь начинали с нуля. Я вам не надоел? Может, вы бы хотели еще что-то купить? Если вы заплатите за сумочку, я обижусь.
— Хорошо. Мне и вправду кое-что нужно. Не обращайте на меня внимания, у вас и без меня, наверное, дел по горло.
— Вы правы, дел в таком хозяйстве всегда хватает. Но пообещайте, что вернетесь к нам — у нас самый большой выбор, а на будущей неделе будет такая обувь, какой вы нигде больше не найдете, лучше и не ищите,— да, это настоящий коммерсант, это от Бога.
— Конечно, вернусь. Здесь очень интересно.
— Вот вам моя визитка. Я рад знакомству, хотя и произошло оно при таких печальных обстоятельствах.
Наконец он уходит. Вся эта история меня порядком вымотала, и у меня есть законный повод не идти сегодня в ресторан. Это во-первых. А во-вторых, я для себя кое-что выяснила. Но все это еще требует проверки. И еще: я убедилась, что могу предвидеть реакции людей и руководить событиями, оставаясь при этом в тени. Я быстро делаю покупки и спешу к машине. Виталий Петрович меня уже заждался.
— Юля, с вами все в порядке?
— Нет. Скорее домой, я страшно устала.
— А это все оттого, что вам еще нельзя было выходить, а уж ехать сюда — тем более, — мы ныряем в поток машин. — То, что там произошло, — просто бессмыслица какая-то. Почему они к вам пристали?