Завещание рождественской утки

– Где сейчас Вероника Борисова, не знаете? – на всякий случай поинтересовалась я.

Лидия Максимовна, до того момента весьма словоохотливо и подробно рассказывавшая о детях, слегка помрачнела:

– Понятия не имею. Говорила уже, она здесь не появляется. А вот бедной Свете не повезло – ее два года назад убил на улице грабитель.

Директриса схватила толстые альбомы, положила их в шкаф и сказала:

– Извините, я, к сожалению, не имею более времени на разговоры.

Столь быстрое превращение любезной женщины в сердитую тетку меня насторожило.

– У вас случайно не жила девочка Нелли Щапова? У нее тоже была гетерохромия.

Лидия Максимвна встала.

– Нелли посещала нашу школу, но не являлась воспитанницей. Ее мать, Леокадия Львовна, была в интернате завхозом, отец служил здесь рабочим. Мы не берем детей из города, но для Нелички сделали исключение. Еще раз напомню вам, что наше учреждение было создано как место, куда берут детей здоровых, но с неким физическим недостатком, который делает трудным их проживание в других детских интернатах. Таковым оно остается и поныне. Полное облысение, шестипалость, отсутствие зубов… был еще ребенок без ушных раковин… Вот неполный перечень так называемых уродств. Мы стараемся помочь ребятишкам, делаем пластические операции, но случается, что исправить физический недостаток не удается. Например, гетерохромия. Увы, в народе до сих пор бытует мнение, что женщина с разными глазами – это ведьма, потому к нам и попала Светлана Крюкова. Формально по той же причине приняли в интернат и Веронику Борисову. Нели Щапова тоже была разноглазой, и ее жестоко дразнили в школе, доводили каждый день до слез. Не забудьте, я говорю о том, что происходило много лет назад, о цветных контактных линзах тогда и не слышали. Мы взяли Неличку, и я ни разу не пожалела об этом. Крюкова, Щапова и Борисова очень сдружились, их спаяла одна проблема: гетерохромия. Где одна, там и две другие, вечно вместе ходили. Щаповы подружек дочки часто к себе домой приглашали, иногда я разрешала Свете и Веронике у них переночевать. Уж очень у Щаповых была хорошая семья – трудолюбивая, правильная. Неля у нас стала звездой, она прекрасно пела, танцевала, побеждала на районных конкурсах. Светлый, веселый ребенок. После школы она поступила в музыкальное училище, стала профессиональной певицей. На Новый год всегда приезжала к нам, давала бесплатный концерт, родители очень ею гордились. Хорошо, что они…

Лидия Максимовна махнула рукой и встала:

– Мне вообще?то уже пора…

– Хорошо, что они не дожили до пятнадцатого декабря прошлого года и не узнали о смерти дочери? – завершила я недосказанную фразу.

Лидия села на место.

– Что вам надо? Дело не в благотворительной акции? Книг от «Элефанта» детский дом не получит?

– Нет, нет, обязательно привезем литературу, – пообещала я. – Но вы правы, пополнение библиотеки всего лишь повод для разговора с вами. Я занимаюсь расследованием убийства пиар?директора «Элефанта» Веры Филипповой. У нее была ярко выраженная гетерохромия, и она погибла пятнадцатого декабря этого года. В спальне Веры была обнаружена вся истыканная булавками и тлеющими сигаретами кукла вуду, у которой вместо лица была фотография Расторгуева.

Лидия Максимова нахмурилась.

– Ничего не слышала об этой женщине. Веры Филипповой у нас не было. Жаль вашу знакомую, но при чем тут детдом?

– Думаю, Борисова, уйдя от вас, поменяла паспорт, – вздохнула я. – Вам не кажется странным, что все женщины с разноцветными глазами, крепко дружившие в детстве, погибли в разные годы, но в один день, пятнадцатого декабря, и, похоже, от руки одного и того же человека?

Лидия Максимовна включила ноутбук и начала водить мышкой по коврику.

– У вашего издательства есть сайт в Интернете?

– Конечно, – удивилась вопросу я. – Мы задействованы и в социальных сетях, и в Твитере, открыли онлайн?магазин.

– Помолчите секундочку! – нервно воскликнула директриса. – Ага, вот главная страница. «Издательство “Элефант” с прискорбием сообщает о трагической гибели пиар?директора…» Боже, она действительно убита!

Лидия вскочила, подбежала к двери, распахнула ее и закричала:

– Ада, Ада, ты где? Скорей сюда!

– Что случилось? Пожар? – ответил звонкий высокий голос.