Вожделение

Водитель подкатил к дому Гейба без пяти семь. Открыл дверь, помог Миа выйти и довел до входных дверей. И все это молча. Водитель приезжал, отвозил, затем исчезал, чтобы появиться точно ко времени, когда настанет пора возвращаться домой. Это немного нервировало, как будто ему запретили с ней разговаривать.

В вестибюле находился не консьерж, а настоящий пост охраны, поскольку дом, где жил Гейб, был не просто жилым домом, но чем-то вроде отеля, с той разницей, что вместо однокомнатных и многокомнатных номеров здесь были квартиры.

Миа протянула дежурному охраннику свою идентификационную карточку. Тот позвонил Гейбу и спросил, можно ли ее пропустить. Миа надеялась, что ей не придется подвергаться этой малоприятной процедуре всякий раз, когда Гейб захочет увидеться.

Проводив Миа к лифту, охранник вставил карточку-ключ с номером этажа. Гейб, разумеется, занимал пентхаус. Вежливо кивнув Миа, охранник ушел.

Миа вознеслась на пятидесятый этаж. Лифт доставил ее прямо в прихожую пентхауса Гейба, и тот уже стоял там в ожидании. Он впился в нее взглядом, едва она вышла из кабины. Двери плавно закрылись, и они остались наедине.

Миа не могла отвести от него глаз. Она редко видела Гейба в джинсах, и они ему чертовски шли. Поношенные, выцветшие, явно любимые, которые рука не поднималась выбросить. Джинсы дополняла футболка с эмблемой «Нью-Йорк янкиз», облегавшая его мускулистый торс.

Похоже, Гейб серьезно занимался спортом. Иначе было не объяснить, почему человек, постоянно торчавший в офисе, так хорошо выглядел и имел столь тренированное тело.

Миа вдруг показалось, что на ней слишком много надето, хотя и было-то лишь простое темно-синее платье чуть выше колен. Туфли на высоком каблуке она выбрала неспроста: они прибавляли роста. Но и в них она ощущала себя маленькой.

Он был неотразим даже в вытертых джинсах и футболке. Он подавлял. В нем чувствовалась какая-то неукротимость. То, как он смотрел на Миа, заставляло и ее чувствовать себя значительнее.

Гейб лениво осмотрел ее, и Миа почувствовала тепло, как от физического прикосновения. Встретившись с ней глазами, он улыбнулся и непринужденно протянул руку.

Миа подошла к нему и взяла его ладонь. Гейб стиснул ей пальцы, притянул к себе и поцеловал. Он слегка покусал ее губы, потом стал облизывать, пока она не разжала губы и не впустила его язык к себе в рот.

— Я заказал обед. Ты, наверное, голодная, — хрипло произнес Гейб.

— Ужасно, — призналась она.

— Ты что, сегодня не ела? — нахмурился он.

— Выпила апельсинового сока. Есть вообще не хотелось, если честно.

Она умолчала о том, что накануне перебрала с подругами, не выспалась и до сего момента ей делалось дурно при одной мысли о еде.

Гейб провел ее к элегантному обеденному столу, стоявшему возле огромного венецианского окна с видом на Манхэттен. Панорама завораживала: вечернее небо, темные силуэты зданий и море разноцветных огней.

— Все нервничаешь? — спросил Гейб, усаживая Миа за стол.

— Гейб, я в неизведанных водах, — засмеялась Миа. — Тебе ли не знать.

Он удивил ее поцелуем в макушку и вышел. Через секунду Гейб вернулся с двумя тарелками. Перед Миа оказался ароматнейший стейк, настолько соблазнительный, что у нее немедленно заурчало в животе.

— Больше не смей морить себя голодом, — снова нахмурился Гейб.

Она кивнула. Гейб сходил на кухню и принес бутылку вина. Он сел напротив и наполнил бокалы.

— Я плохо знаю, что ты любишь. У нас будет много времени, чтобы разобраться. Но я подумал, что со стейком не ошибусь.

— Конечно нет, — сказала Миа. — Стейк вылечит что угодно.

— Согласен целиком и полностью.

Она принялась за еду, украдкой поглядывая на Гейба из-под ресниц. В голове роился миллион вопросов, но ей не хотелось его донимать. Он же сказал, что у них впереди масса времени, чтобы узнать друг друга. Большинство стремится сперва познакомиться, а уж потом ложиться в постель, но Гейб, как убедилась Миа, предпочитал действовать по-своему и плевал на то, что и кем принято. К тому же они не были совершенно незнакомыми людьми. Она следила за Гейбом много лет, пусть и издалека.

Ели молча. Миа чувствовала на себе его взгляд и знала: Гейб наблюдает за ней, как и она. Они напоминали двух настороженных противников, изучающих друг друга перед битвой. Правда, Гейб не был неловок и скован. Наоборот, он излучал уверенность, как хищник, приближающийся к жертве.