Право на любовь

Тон, каким была сказана эта фраза, заставил Мейрин насторожиться: уж слишком властно и самоуверенно произносил ее низкий бархатный голос Маккейба.

— Лэрд, мне необходимо продолжить путь. Как можно скорее, лучше всего сегодня же. Если не сможете дать лошадь, не обижусь. Просто пойду пешком. Но буду искренне признательна, если кто-нибудь проводит меня до границы ваших владений.

Маккейб повернулся и удивленно вскинул брови.

— Пешком? Вряд ли ты уйдешь далеко. Едва окажешься по ту сторону границы, кто-нибудь тут же подхватит, перекинет через седло… и поминай как звали.

Мейрин нахмурилась.

— Я постараюсь вести себя осторожно.

— Так же осторожно, как в ту минуту, когда тебя похитили люди Кэмерона?

На щеках Мейрин выступил предательский румянец.

— Это совсем другое дело. Тогда я не ожидала…

В зеленых глазах Маккейба промелькнула насмешливая искра.

— А что, разве случается, что похищения ожидают?

— Иногда, — с сомнением пролепетала Мейрин.

— Послушай, девочка. Судя по всему, ты твердо веришь в нерушимость клятвы и наверняка считаешь, что люди должны исполнять обещания.

— Еще бы! — горячо откликнулась Мейрин.

— И потому взяла обещание с моего сына. Так?

Она потупилась.

— Да.

— Понятно. А теперь ожидаешь, что он устоит и сдержит данное слово. Я прав?

Мейрин окончательно стушевалась, однако нашла силы утвердительно кивнуть.

— Но дело в том, что Криспен тоже заставил меня кое в чем поклясться.

— В чем же именно?

Вопрос Мейрин прозвучал почти испуганно.

— Защищать тебя.

— О!

Она не сразу нашлась, что сказать в ответ. В одном сомневаться не приходилось: она сама загнала себя в ловушку.

— Нелегко защищать молодую леди, если та пешком бегает по горам Шотландии. Согласна?

Разговор принимал катастрофический характер.

— Освобождаю вас от данного сыну обещания! — торжественно провозгласила Мейрин.

Вождь молча улыбнулся, слегка покачал головой, и его серьезное, внушающее страх лицо волшебным образом преобразилось. Ах, Господи, да ведь он, оказывается, красавец! Самый настоящий красавец! Совсем не старый и не опасный, хотя и покрыт шрамами. Да, конечно, он опытный воин; невозможно даже представить, сколько врагов уничтожил в кровавых схватках. Да и вообще способен голыми руками сломать шею — уж ее-то шею точно.

На всякий случай Мейрин подняла руку и опасливо прикрыла горло.

— Освободить меня от слова может только Криспен. Думаю, он успел тебе сообщить, что Маккейбы никогда не нарушают обещаний.

— Да, именно так Криспен и сказал.

А еще торжественно поклялся, что его отец непременно ее защитит. Тогда, в минуты смертельной опасности, его забота казалась вполне естественной.

— Означают ли ваши слова, что мне нельзя уйти? — шепотом осведомилась Мейрин.

Не отводя пристального взгляда, горец глубоко задумался. Молчание продолжалось так долго, что она не выдержала и нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

— Если бы я твердо знал, что ты отправишься в надежное, безопасное место, то не стал бы удерживать. Может, тебя ждет твоя семья?

Врать и говорить, что семья действительно ждет, не хотелось, а потому Мейрин предпочла промолчать. Маккейб вздохнул.

— Не таись, скажи, как тебя зовут. Объясни, почему Дункан Кэмерон хотел на тебе жениться. Да, я обещал Криспену защитить его спасительницу и готов это сделать, но прежде надо определить, откуда исходит угроза.

О Боже! Если ослушаться, он снова начнет беситься, вчера в ярости он едва ее не придушил. Кажется, ночь не охладила его пыл, каким бы невозмутимым он ни пытался казаться.

Сопротивляться открыто, как вчера, Мейрин не решилась и продолжила стоять молча, скромно сложив руки на груди.

— Пойми, я все равно узнаю правду, причем скоро. Так проще ли открыться самой и не тратить время понапрасну? Не люблю ждать, да и не привык. Терпения не хватает, особенно когда те, кто должен беспрекословно слушаться, проявляют ослиное упрямство.

— А я вовсе не должна вас беспрекословно слушаться! — опрометчиво возразила Мейрин и тут же испугалась собственных слов.

— Тот, кто ступает на мою землю, немедленно оказывается в моей власти; обещание сына сделало эту власть безусловной. Ну, а слово, которое я дал своему сыну, скрепило обязательства. Так что придется подчиниться, хочешь ты того или нет.