Почём цветочек аленький?

Они обнялись и зарыдали уже вместе. Получился настоящий водопад слез.

Когда слезы перестали течь, Яна, не слушая возражений Агриппины Павловны, собралась и поехала на своем красном «пежо» в больницу к Клавдии Ивановне. Она помнила, что соседка хотела ей сказать что-то важное. Даже не сказать, а попросить! Именно попросить… И Яна отправилась, хотя ее всю трясло. Она не могла оставить старого, больного человека в одиночестве в больнице, тем более что обещала помочь.

Глаза слезились, из носа текло, а в горле першило… Яна включила в машине печку, но все равно никак не могла согреться. Ей было холодно, хотя в салоне дышать уже было нечем.

К больнице она подъехала в кошмарном настроении. А вот Клавдия Ивановна, наоборот, выглядела очень даже неплохо. Она лежала в общей палате, читала книжку, захваченную с собой из дома, и выглядела вполне умиротворенно и совсем не производила впечатления больной.

– Ой, Яночка! Я уже и не надеялась тебя сегодня увидеть! – Старушка захлопнула книжку и приподнялась.

– Лежите-лежите… Как вы себя чувствуете? – спросила Яна.

– Анализы взяли, доктора вроде ничего… Уколы сделали, зрение, кажется, нормализовалось, голова не так болит уже, значит, давление упало. Кризис миновал. – Соседка улыбнулась.

– А я, знаете, на рынок все-таки поехала, вот и в магазине купила вам кое-что. – Яна поставила пакет на тумбочку.

– Яночка, ну зачем ты беспокоилась? Столько хлопот на тебя навалилось! Вот ведь я – старая дура!

– Не волнуйтесь! Я же должна отработать хату. Тут вот вам конфеты с мышьяком и фрукты с цианидом! Быстрее въеду…

– Шутница ты, Яна! Такая девушка хорошая, а в жизни не повезло… Безобразие! – Клавдия Ивановна засмеялась.

– Я с вами полностью согласна! В тюрьму бы посадить всех мужиков, которые на меня внимания не обращают, – согласилась Цветкова. – И начать с меня надо, так как сама никого не замечаю… Вот она, старость.

– Яночка, ну что ты такое говоришь? На меня посмотри, у меня вот старость… – не согласилась соседка.

Яне казалось, что в палате очень холодно. На нее смотрели три пары любопытных глаз. Все соседки Клавдии Ивановны были женщинами пожилыми и явно любили посплетничать.

– Вы поговорить со мной о чем-то хотели, – Яна зевнула. – Извините, что-то разморило в машине.

– Да… – Клавдия Ивановна осмотрелась, давая понять, что хотела бы поговорить без посторонних. – Давай, Яночка, выйдем. Пройдемся до зимнего сада в конце коридора, – предложила она.

– А вам можно ходить-то? Сердце?

– Да все в порядке. Я чувствую себя хорошо.

Клавдия Ивановна вышла из палаты под руку с Яной.

– Скучно здесь, в больнице, уныло как-то, – отметила Яна.

– Кто же тут развлекать будет? Конечно, скучно… Не дискотека же, – лукаво посмотрела на Яну соседка. – А как ты внутрь-то попала? Сейчас же не часы приема. Поздно, все ушли и посетителей нет.

– Знаете, звук шуршащей купюры способен нейтрализовать любого охранника, – ответила Яна, снова зевая. – Ой, извините.

– Вот ведь вечно у нас так, – покачала головой Клавдия Ивановна, присаживаясь в плетеное кресло-качалку. – Днем все время занято было… Наконец-то я добралась до кресла, тоже хотела здесь посидеть… Всю жизнь мечтала и у себя в квартире иметь такой зеленый уголок. Но у нас всегда были маленькие квартиры, для цветочков места не оставалось.

Рядом с большим окном вокруг фонтанчика стояли пять плетеных кресел и росли растения в керамических горшках. Яна села в кресло, показавшееся ей очень неудобным. Клавдия Ивановна уютно покачивалась в соседнем кресле. Раздалось легкое поскрипывание. Не хватало только пледов и чая.

– Я не такая хорошая, как ты думаешь… – начала старушка совершенно неожиданно.

– А я и не считаю, что у вас нимб над головой или крылья за спиной. У каждого человека что-то в жизни случалось… – пожала плечами Яна.

– Свой скелет в шкафу, – медленно и нараспев произнесла Клавдия Ивановна.

– Вот-вот. Ой, не люблю я про скелеты. – Яна нервно дернула худым плечиком.

– Вопрос только в количестве костей, – сказала Клавдия Ивановна, не замечая болезненного состояния собеседницы. – У кого-то это одно ребрышко, у кого-то тазобедренная кость, а у кого-то полноценный скелет.