— Но образования хорошего у нее нет, — договорила за меня Поля. — Я поняла, дядя Ваня. Мамуля, когда увидит, что моя ладонь стала такой, как раньше, жутко перепугается. Я буду держать язык за зубами.
— Правильное решение, — одобрил я. — Ну, я пошел за тортом и сумкой.
Прежде чем спуститься во двор, я заглянул в комнату старшей медсестры и сказал:
— Огромное вам, Ирина Львовна, спасибо.
— Не за что, Иван Павлович, — улыбнулась она. — Надеюсь, у Поли все будет хорошо.
Я положил на стол конверт.
— Безмерно благодарен вам.
Ирина Львовна нахмурилась.
— Заберите. Я выполняю свою работу, получаю за нее зарплату, от родственников больных детей взятки не беру.
— Но для Полины вы сделали то, что не входит в ваши служебные обязанности, — возразил я.
Медсестра покраснела.
— И что же я такого особенного совершила? Вы сами все придумали: сбегали в торговый центр за планшетником для Полины, а заодно принесли оттуда тонкие кисти, иранскую хну, рассказали нам с врачом про мифический эффект Шнеерзона…
Я не дал ей договорить.
— А вы по ночам, когда Поля спала, подрисовывали ей на ладони хной линию жизни. Врач подтвердил, что эффект Шнеерзона существует, просто очень редко встречается. Вы оба участвовали в спектакле, помогли больной девочке, которая думала, что вот-вот умрет, поверить в чудо, и теперь Полина не сомневается: она стопроцентно выздоровеет.
— По-вашему, я делала это за плату?! — возмутилась медсестра. — Надеюсь, вы не пошли к нашему доктору с деньгами? Хотя, раз нос цел, значит, нет.
Я смутился и убрал конверт.
— Простите за бестактность…
Договорить мне не удалось, в кабинет всунулась нянька.
— Ирина Львовна, идите скорей в комнату отдыха. Мать Полины Подушкиной такой торт принесла! Сама испекла, я за всю жизнь ничего подобного не видела: три яруса, на верхнем фигурка врача в халате. Красотища!
— Татьяна удивительно готовит, — подтвердил я. — Еёшные бисквиты просто шикардос.
Не успели последние слова у меня вырваться, как я оцепенел. Иван Павлович! Ты что сказал? Какую фразу произнес?
В полнейшем изумлении я вышел в коридор и наткнулся на Макса, который поджидал меня у двери с табличкой «Старшая медсестра».
— Теперь мне все понятно, — тихо сказал друг.
— Что? — осторожно спросил я, боясь, что с языка снова слетит одно из замечательных выражений жены моего двоюродного брата.
— Понятно, куда ты в последнее время постоянно исчезал, — пояснил Макс, — честно говоря, заподозрил, что у его величества возникла тайная связь. Иван Павлович с кем-то амурничает, но не хочет, чтобы о даме его сердца было известно верному рыцарю Воронову. Начинаю тебе звонить: недоступен, и в основном телефон переставал работать вечером. А теперь ясно, ты ездил в клинику к Полине, в больнице требуют выключать мобильный. Тайная связь его величества оказалась просто маленькой девочкой, которой ты решил помочь. Ваня, не стоит стесняться благородных поступков.
Мне стало неудобно, и я решил перевести разговор на иную тему.
— Кстати! Ты мне еще полгода назад обещал вернуть книгу по судебной психологии. И где она?
— Черт! — воскликнул Макс. — Бросил машину прямо у входа, надо ее в сторону отогнать. Я побежал, а ты быстро тут дела заканчивай и спускайся.
Я посмотрел вслед другу. Мужчины всегда держат данное ими слово. Если Макс сказал, что вернет книгу завтра, значит, это будет завтра, и не следует его каждый день переспрашивать.