Цвет боли: бархат

– А как же стоп-слово? – прошептала Фрида.

– Сегодня у нее нет на стоп-слово права. Сегодня твоя знакомая получит всего сполна. Пока не свалится без сознания. Дурочка.

– Ее надо остановить!

И снова его пальцы намертво сжали ее запястье:

– Не смей! Иначе окажешься там сама. Ее не убьют и даже не порвут, но запомнит на всю жизнь. Если переживет, то станет завсегдатаем клуба, если нет – снимет браслет, и дело с концом. Но она знала, на что шла. Поверь, ее партнер все рассказал, прежде чем вывести на середину, и даже показал видео предыдущих посвящений.

Пока Х объяснял, Петре прицепили на соски зажимы, а к ним явно тяжелые грузики, потому что даже издали видно, как девушка напряглась от боли.

– Ее немного накачали наркотиками и обезболивающим. Вытерпит.

– Ты видел посвящение?

– Да. Тебе повезло, что оно сегодня, обычно бывает скучней. Посвящают редко.

Петру поставили, перегнув через перекладину. Руками девушка оперлась на скамеечку, ноги врозь и прикреплены к стойкам, руки тоже за поручи. Грузики сильно оттягивали грудь вниз. Пояс прикрепили к стойке. Теперь она беспомощна. Во рту кляп, даже не закричишь.

– Сколько нас? – На вопрос Адлера мужчины подняли руки. Он пересчитал. – Восемь. – Похлопал Петру по выпяченному заду. – Тебе повезло, малышка. Терпи.

Каждый подходивший мужчина брал в руки плеть, и на ягодицах Петры появлялись две новые красные полосы. Но это не все, каждый пользовался одним из двух доступных отверстий Петры, предпочитали явно заднее. Даже кляп не скрыл вырвавшийся крик. Адлер наклонился к ее уху и что-то сказал. Больше криков не было…

– Что еще будет? – Фрида чувствовала, что начинает задыхаться. Возможно, если бы это была не Петра, все воспринималось легче…

– Потом она сделает минет всем членам клуба, причем и женщинам тоже. Потом еще выпорет тот, кто привел, причем по-настоящему, и унесет домой…

– Пойдем отсюда. Баста.

Х только кивнул и повел Фриду прочь.

Ей было плохо, совсем плохо. Сложилось сразу все – и собственная усталость от ненормальной жизни в последние недели, и постоянное напряжение, и боль, и увиденное, и понимание, что она оказалась не так уж далеко от увиденного. Пожалуй, еще шаг и… могла встать на место Петры?

Может, для того, чтобы не сделала этот шаг, Х и привел ее сюда?

Но было все равно, она больше не могла, никак не могла – ни вот так, ни даже наедине. Сев в машину, несколько мгновений сидела молча, потом вдруг сняла с пальца кольцо и положила его над бардачком:

– Баста.

– Что тебя испугало? Я никогда не позволил бы никому прикоснуться к тебе или испытать запредельную боль, никогда не опозорил бы и не потребовал невозможного.

– Я знаю, но больше не хочу…

Он только кивнул. Если бы Х просто обнял ее и крепко поцеловал, даже причиняя боль, если бы повез на их квартиру и выпорол, взял даже в грубой форме, она бы не сопротивлялась, но он ничего этого не сделал, просто свернул на их улицу…

– Ты свободна. Я обещал.

Машина стояла перед их домом. Накинув плащ на плечи, Фрида тихонько посетовала:

– Ты даже не снял маску…

Он просто повторил, не повернув головы:

– Ты свободна.

Хорошо, что Бритт нет дома, они с Магнусом где-то гуляют.

Фрида плюхнулась в ванну, даже не дождавшись, когда та наполнится, и лежала без сил. Через четыре дня у нее день рождения… Если бы она только представляла, какими станут эти четыре дня, как ее тело, все ее существо будут тосковать по рукам, губам, по телу и даже боли, причиненной Х!

Свен пытался «вразумить» Линн:

– Ты была хорошей девочкой, а теперь стала жестокой. Что с тобой случилось?

– Я повзрослела, Свен. И не стоит не замечать этого.

– Хорошо, давай поговорим как взрослые люди.

– О чем, о том, что Ларс, обещая сегодня, почти наверняка обманет завтра?

– Да не обманывал он тебя! Я уже все узнал у самой этой Карин.

– Вот только такого мне не хватало, чтобы кто-то выяснял, спал ли мой муж с этой красоткой или нет и за какие услуги организовал ей появление на нашем празднике! Вы-то хоть понимаете, что это пощечина, причем прилюдная пощечина?

– И Ларс это понимает, но у него в мыслях не было тебя обидеть, наоборот, старался обеспечить вам внимание прессы.