Цвет боли: бархат

– А ты?

– А я… – Бритт сделала картинную паузу, чтобы подруги прочувствовали важность момента, и насмешливо продолжила: – Я делаю удивленный вид, мол, откуда вы, молодой человек, знаете мое имя? Разве мы встречались? Что-то не припомню.

– Зачем?!

Бритт дернула плечиком:

– А что я должна была делать, сказать: «Кыш, проклятые, это мой самец?»

Подруги снова повалились от хохота. Мари с интересом разглядывала смеющихся теть, ей вообще нравились подруги мамы. Малышка старательно мусолила во рту резиновое колечко – резались зубки. Это заметила Бритт:

– У нее зубы режутся?!

– Да, верхние даже прощупываются.

– Вау! Это надо отметить!

– Обязательно, как только появятся, я всех приглашу.

– Всех не надо! Терпеть не могу твою Терезу.

– Успокойся, она уже в больнице.

– И Йенса! С первого дня его не люблю, ты знаешь.

– Когда-то ты говорила другое. – Линн встречалась с Йенсом, когда снимала квартиру вместе с Бритт.

– Я притворялась. Только мы, Дорис с Лукасом и Магнус.

– Договорились.

Фрида осторожно поинтересовалась:

– А почему у Ларса нет друзей, или ты просто их не знаешь?

Больная тема, иногда Линн вспоминала их первую встречу в кафе, туда пришли на встречу с Ларсом три рослых красавца, ей показалось – друзья. Неужели они, как Оскар, связаны с Европолом и потому засекречены? Линн постаралась вздохнуть как можно незаметней: а что она вообще знает о Ларсе, кроме того, что он любитель БДСМ? Приходилось констатировать, что немного, но говорить об этом не хотелось.

– Не знаю. Так что там с Марко?

– А ничего, я ушла, он не звонит. Ну и дурак! – бодро заключила Бритт, наклоняясь к маленькой Мари. – Что, мы себе другого не найдем, что ли?

Девочка вытащила кольцо и протянула Бритт, словно в качестве утешительного приза взамен не оправдавшего надежд Марко.

Последовал вопль:

– Линн, зубы видно!

Линн метнулась к дочке, но не для того, чтобы посмотреть на два прорезавшихся зубика, а чтобы взять ее на руки и успокоить.

– Бритт, ты с ума сошла, так орать? Ребенка в заику превратишь.

– Она уже разговаривает?!

– Ага, ругает разных орущих теток. Не бойся, моя маленькая, это тетя Бритт так радуется твоим зубам.

Бритт поняла свою ошибку, засмеялась:

– Прости, малыш, я просто обрадовалась, что ты уже такая большая…

Девочка прижалась к матери, на руках у мамы она не боялась ничего.

– Ты по-прежнему не хочешь брать няню? – поинтересовалась Фрида.

– Не хочу. Сколько смогу, я буду проводить время вместе с ней. У ребенка столько всего бывает впервые, жалко, если это увидит няня, а не я. Мари спокойная здоровая девочка, если разные восторженные тетки не будут ее пугать, то проблем не будет.

Бритт покаянно опустила голову:

– Казните, только сначала дайте пожить.

– Зачем тебе? – притворно сурово сдвинула брови Линн.

– Ну, должна же я найти замену этому прохвосту?

Фрида посоветовала:

– Бритт, ты лучше ищи не замену, а просто хорошего парня.

– А я и ищу, только кто знает, где они, эти хорошие парни?

– Эй, кто тут ищет хорошего парня? – Это Магнус, видно решивший прийти на помощь подруге. – Я свободен. Бритт, ты не хочешь сходить на свидание со мной?

– А? – застыла с открытым ртом подруга.

– Меня не шокирует в тебе ничто, а ты совсем не знаешь меня. Ну, как, не хочешь изучить мои недостатки?

Бритт наконец стряхнула с себя оцепенение, дернула плечиком:

– А что, давай попробуем.

Магнус сгреб ее в охапку:

– Ты не пожалеешь. С чего начнем?

Но Бритт уже немного очухалась:

– Изучать твои недостатки?

– Можно начать с твоих достоинств, но я согласен и так. Первое: я терпеть не могу пиццу.

– Ты?! – взвыли подруги в три голоса. – Пиццу?!

– А вы здесь при чем? – приподнял бровь Магнус. – Я разговариваю со своей девушкой. Пойдем, дорогая, поговорим без свидетелей. Кстати, я люблю блинчики с ванильным кремом и терпеть не могу смазанные маслом бразильские попки.

И снова Мари крутила головкой, с недоумением глядя на этих странных взрослых, которые то орут ни с того ни с сего, то хохочут до слез. А Магнус, уводя Бритт, выразительно показал Фриде глазами на Линн.