Записки prostitutki Ket

Они были совершенно разными. Она боялась волейбольного мяча и лыж, а он смеялся над любыми страхами. Но у них был отличный секс и почти мистическое понимание друг друга. И еще им просто было вместе хорошо. Он нежно целовал ее в лоб и крепко держал за руку. Он любил маслины и мог лопать их с ней всю ночь, между разговорами и сексом.

И да — та самая девочка с курсов оказалась действительно просто соседкой. Он был перспективным и милым. Он знал, чего хочет от жизни. И пока, кажется, только пытался понять — как.

И все это было похоже на чувства.

— Вот знаешь, — сказала мне Машка, пока я доливала в стаканы ром, — я где-то слышала, что мы умеем по-настоящему любить одним из трех мест. Головой, сердцем и низом живота. Я любила в своей жизни сердцем. Когда была маленькая. Когда мне было 14, 18…С ним же это была какая-то странная любовь: между низом жива и головой. Но это, кажется, было еще не сердце. Еще нет. Но я почувствовала в какой-то момент, что это мой человек. Он так забавно морщил нос, когда намазывал мое лицо мороженым, а потом… потом слизывал его с меня. Мы играли. Он любил играть…

* * *

Они вместе сходили на свадьбу к его друзьям, а через несколько дней у них состоялся интересный разговор.

— Давай сделаем ставки, — сказал Толик, — если мы не разойдемся до конца лета, мы будем вместе очень долго.

Машка до сих пор не может объяснить, что именно произошло в тот момент, но она вдруг почувствовала себя не очень нужной. Что значит «если не разойдемся»? То есть он думает о том, что они могут разойтись?

Машка сама раскачала эти качели. В тот раз они впервые сильно поругались. Это был скандал ни о чем, но он был. Они припомнили друг другу все мелкие обидки и недопонимания и не созванивались потом неделю.

Через неделю он позвонил ей немного пьяный и сказал, что очень скучает.

Он приехал за ней на такси, и они всю ночь катались по Питеру, а потом, под утро, сидели на набережной, и он кутал ее в свою толстовку.

— Ты любишь меня? — вдруг спросил он ее. Они говорили об этом первый раз.

И ей так хотелось сказать «Люблю», но взыграла какая-то глупая гордость и остатки обид.

— А тебе зачем это знать? Это что, меняет что-то? — она сказала вовсе не то, что собиралась.

Толик прижал ее к себе на какую-то секунду, потом отпустил, сел на ступеньки напротив и, пристально глядя в ее лицо, сказал:

— Меня переводят.

— Куда? — тупо спросила Машка.

— В Москву.

Можно представить, что чувствует женщина, чей роман длится всего лишь три месяца, все еще так непонятно, да и эта глупая ссора, а тут мужчина говорит ей, что должен уехать в другой город.

Машка встала, отряхнула юбку и сказала сухо:

— Счастливого пути.

Это было как-то глупо и по-бабски нервно, но она сделала именно это. И отвернулась.

Он поднялся, обнял ее, обиженную, сзади, прижал к себе и прошептал в ухо:

— Ты поедешь вместе со мной?

Наверное, такого вопроса ждет каждая женщина. Но Маша не ждала. Она была слишком не уверена в себе. И удивилась. И из глаз потекли слезы.

— Поедешь? — повторил Толик полушепотом.

— Да иди ты! — тихо ответила она и вывернулась из его объятий.

В ту ночь они не поехали к нему. Он отвез ее домой.

Машка ждала, что он позвонит, очень ждала и не находила себе места. Через полторы недели она нашла в себе силы позвонить ему, всего один раз, но абонент оказался недоступен.

А еще через неделю она поняла, что все это — все, что было — это такая тупая иллюзия какой-то любви, каких-то отношений. И Толик в ее памяти остался трусом, который по пьяни позвал ее с собой, а, проснувшись утром, вероятнее всего, передумал и не нашел в себе сил позвонить и сказать, что поедет один.

Это, по крайней мере, было бы честно. Это было бы по-мужски. Просто взять и признать свою ошибку.

* * *

Спустя три года он нашел ее в соцсети, и они пообщались вежливо, но сухо, как старые и уже ненужные друг другу знакомые. Он жил в Москве, поднялся в должности, женился, и у него недавно родилась дочь.

Машка закончила универ и работала в небольшой фирме.

— Можно, я задам один вопрос? — написал ей вдруг Толик. — Ты меня хоть когда-нибудь любила?

Машка, зная характер Толика, слишком хорошо поняла, как нелегко дались ему сейчас эти слова.