Записки prostitutki Ket

Собираюсь я действительно быстро — деньги очень нужны. Звоню в такси. Голос милой девушки говорит мне, что в ближайший час такси не будет. В другом — чуть меньше, предложили ждать всего сорок минут — машины заняты. Все. В субботу. Днем. Заняты. Вот куда все ездят в субботу днем — не понимаю. Мне всегда казалось, что большинство дома у телевизоров штаны протирает — а нет, ездят.

И я выбегаю на улицу и поднимаю руку. Через десять секунд передо мной красиво, с визгом тормозит «жигуль»-«копейка». Старый-престарый, явно видавший и Крым, и Рим, и трубы тоже. И цвет у него потрясающий — болотный. Красотища! А внутри молодой человек.

Спрашивает — куда?

Называю адрес.

Сколько?

Озвучиваю половину стоимости моего такси.

Поехали.

И зачем я только села?

Мы успели проехать метров двести. В тот момент, когда я, было, приготовилась расслабиться и достать из сумки косметичку, водитель говорит:

— Вы, девушка, не облокачивались бы так на сиденье…

— Почему же? — удивленно спрашиваю я.

— Слааабенькое оно у меня, — он произносит это особенно, с любовью, растягивая буквы. «Слаабенькое».

«Ну ладно», — думаю я и стараюсь держать спину ровно.

Через минуту я решаю, что надо б закурить.

Уточняю:

— А мы в машине-то, надеюсь, курим?

— Курим, — довольно отвечает он и… дает мне в руки банку. Консервную. От тушенки.

Пепельниц в дверях нет, судя по всему, еще с античных времен.

Я отмечаю про себя, что курить в машине с банкой от тушенки — это крайне оригинально, и прошу открыть окно.

— А не открывается, — говорит он мне с усмешкой.

— Почему?

— А стекло выпадает, — он совершенно спокоен.

Зато мне становится вдруг не по себе. Вот же ж привела нелегкая!

Следующие пять минут я курю, мы едем молча. Ровно до тех пор, пока я не замечаю, что под ногами у меня — картонка. И под картонкой как-то странно мягко. Я чуть расставляю ступни по краям картонки и интересуюсь вкрадчиво, показывая глазами на пол:

— А это что?

— Ой, — говорит он мне тоном «только вспомнил», — вы только туда не наступайте. Там дыыыырка…

Я молчу, и мне немного страшно. Потому что когда ты едешь в машине, а у тебя под ногами дырка — это вовсе не смешно. В голове рождается картинка: вот картонка сминается, я попадаю ногами в эту дырку и бегу, с машиной на поясе, на манер циркового клоуна, облаченного в костюм лошадки.

В этот момент мне приходит в голову, что надо бы попристальнее рассмотреть водителя. Молоденький, лет 18–20. Хочет казаться старше и серьезнее — я это понимаю.

Равно как и то, что мы вдруг изменили маршрут. И едем не совсем туда, куда мне надо, а совсем в другую сторону.

Я настораживаюсь. Я поворачиваюсь к двери. Ну, чтобы выпрыгнуть, что ли, в случае чего. И в этот момент понимаю, что ручки на дверях нет. То есть отсутствует вообще, как вид.

И меня накрывает паника. Я интересуюсь осторожно, стараясь не выдать дрожь:

— А чего это мы в другую сторону-то едем?

— Да вы не переживайте, — говорит он мне, и дальше происходит то, чего я вовсе не жду. Он достает из-под сиденья жестянку с пивом, — гаишников объезжаем. Там у них пост.

— А че объезжаем-то? — ехидно спрашиваю я.

Ответ понятен. Но нет, не совсем.

— Да у меня прав просто нет…

И я впадаю в астрал. Машина разваливается, за рулем бухает, прав нет. Через полминуты прихожу в себя:

— А не страшно без прав? Машинку-то, если что, на штрафплощадку…

— А чего бояться-то? — спрашивает он спокойно. — Прав у меня и не было, а машина — так и фиг с ней, в самом деле…

— Как это не было?! — почти кричу я.

— Ну вот так, — он спокоен, как удав, — откуда ж им взяться, мне только пятнадцать лет.

Если бы я не сидела, я бы точно упала. Но рот у меня открылся так, будто меня уговорили даром на минет, а член оказался огромным.

Короче, все оказалось очень просто. Предприимчивый малыш заработал курьером 200 баксов, купил в хлам убитую тачку, починил ее своими же руками и вышел зарабатывать бабло.

Он бомбил, пока в один момент его не остановили гаишники. По закону единственное, что они смогли сделать, так это изъять тачку. Мальчонка не расстроился и на набомбленные деньги купил себе новую развалюху.