Путница

– Как говорил Щучье Рыло, – потягиваясь, зевнул вор, – даже Сашию надо когда-то спать. Может, во сне осенит.

– И в каких же случаях он это говорил? – скептически уточнил крыс.

– В основном когда ломалась седьмая кряду отмычка, – признался Жар. – Но, по-моему, от этого совет хуже не стал.

* * *

Когда Рыскино дыхание стало ровным и глубоким, крыс спустился с печи и воровато, короткими перебежками пересек кухню. Вспрыгнул на ларь, приподнялся на задних лапках, заглядывая девушке в лицо и настороженно шевеля усами; окончательно убедился, что она спит, тихонько взобрался к ней на грудь и тоже свернулся клубочком.

Мерный стук Рыскиного сердца и медленно вздымающаяся и опускающаяся грудь успокаивали и убаюкивали. Не давали забыть о том, что Альк тоже человек. Там, на печи, его затмевала крыса – это было ее время, ее место, и доносящиеся с чердака шорохи иглами кололи уши и лапы. Больше всего Альк боялся, что уснет раньше ее. Это случилось всего один раз, еще во время лесной ночевки, когда Альк внезапно осознал, что сидит на пне в сотне шагов от костра – хотя убей не помнил, как и зачем там очутился.

С тех пор спать в одиночестве крыс не рисковал, хоть Рыска и отбрыкивалась, не понимая, чего эту тварь так тянет к ней за пазуху. Из вредности, не иначе. Возможно, если бы Альк поговорил с девушкой начистоту… Нет, пусть лучше злится.

* * *

Под утро Рыске приснился кошмар.

Та же поляна – но словно затопленная темным, вязким киселем, где даже мысль о движении отзывается болью в суставах. А вот разбойникам он почему-то не мешает, они скользят в нем хищными острозубыми рыбинами. На этот раз их много, огромная стая, против которой нет ни единого шанса даже у Алька.

И Алька тоже нет. Только лежит на траве коса, поблескивая ножом, как упавшим с неба месяцем. А рядом серым размытым пятном распростерто чье-то тело, и лишь кровь на бессильно протянутой к косовищу руке почему-то яркая-яркая…

Под ногой главаря «месяц» ломается с тонким жалобным звоном, как льдинка.

– А-а-альк!

Рыска не может даже попятиться, а разбойник кидается на нее, валит на землю, подминая длиннющим и тяжеленным, как два мешка с мукой, телом; под таким не то что шелохнуться – не вздохнуть толком.

Девушка вплотную видит его лицо – и захлебывается от ужаса. Глаза главаря подернуты мутной голубоватой пленкой, рот приоткрыт, и в нем сплошь копошатся мохнатые гусеницы бабочек-падальщиц…

…Поляна сменилась кухней, земля – постелью, и только страшная тяжесть никуда не исчезла.

– И-и-и! – отчаянно затрепыхалась Рыска, благо наяву это удавалось куда лучше. Хоть и ненамного успешнее.

– Ну чего ты орешь? – злобно поинтересовался Альк, приподымаясь на руках. Дышать сразу стало легче. Распущенные волосы саврянина белым пологом свисали по сторонам лица до самой подушки, не оставляя Рыске выбора, куда смотреть.

Девушка зажмурилась и выставила колени, пытаясь хоть так отгородиться от Алька.

– Ты чего делаешь?!

– Сплю… Спал. Завизжала в самое ухо, как резаная…

– Слезь с меня немедленно!!!

Но саврянин уже и сам отодвинулся – пряди крысиными хвостами мазнули Рыску по лицу, – спустил ноги с постели. Девушка украдкой перевела дух. Не то чтобы она вообразила, будто Альк собирался сделать с ней что-то нехорошее (по сравнению с тем кошмаром на что угодно согласишься!). Но лучше пусть все-таки уйдет! Недалеко, а то Рыску все еще потряхивало.

– Эй, что случилось?! – донесся из-за двери встревоженный окрик Жара. – Кто-то кричал?!

– Все в порядке, – дрожащим, исключительно неубедительным голосом отозвалась девушка. – Просто Альк…

– Кто бы сомневался, что Альк! Чего он опять выкинул? Пристает к тебе, что ли?! – Заскрипели кроватные доски: Жар не собирался спускать такого безобразия.

– А тебе завидно? – огрызнулся саврянин. – Иди присоединяйся, девка не против.

– Против! – тут же возмутилась Рыска. А если бы он еще за пазуху залез и там превратился?! Рубашка в клочья, телом к телу… Брр! – Пошел вон отсюда, крыса несчастная! И чтоб больше не смел на мне дрыхнуть!

Но пока Жар, спросонья спотыкаясь и натыкаясь на все подряд, добрался до места, Альк уже скрылся за печкой.

Вор посмотрел на смущенную, натянувшую покрывало по самые глаза подругу, потом на печь.

– Я вам чего, помешал? – сморщив нос, недоверчивым шепотом поинтересовался он у Рыски.

– Нет! – еще больше зарделась девушка. – Это… другое. Мы уже сами разобрались.