Обманутые иллюзии

Его обрадовало, что Нат скорее заинтересовался, чем расстроился, когда увидел этот фокус в действии. Люку показалось, что он едва ли не слышит, как ребячий ум переваривает фокус, раздумывает над вариантами.

Хорошие у него руки, подумал Люк, помогая мальчику своими руками. К тому же, он еще и сообразительный. А улыбка его разбила отцовское сердце.

– Ровно получилось.

– Удивительно, – с торжественным видом сказал Люк. Улыбка Ната сменилась ухмылкой.

– Удивительно ровно.

Люк не смог удержаться. Он наклонился и поцеловал эту ухмылку.

– Попробуй еще раз, чтобы еще ровнее вышло. Давай посмотрим, получится ли у тебя отвлечь внимание. Среди зрителей иногда попадаются критиканы.

– А что это такое?

– Это когда люди выкрикивают всякое или слишком громко разговаривают или … пощипывают тебя.

Нат издал радостный возглас, когда Люк схватил его. После короткой яростной схватки Люк решил сдаться. Он нарочно издавал протяжные стоны, когда Нат барабанил кулачками по его животу.

– Уж очень ты крут со мной, парень. Дядюшка.

– Какой дядюшка?

– Да просто дядюшка, – чмокнув, Люк взлохматил темные волосы Ната. – Это значит, что я сдаюсь.

– Покажи мне еще фокус.

– Может и покажу. А что ты мне взамен дашь? Нат дал взамен то, что всегда срабатывало с его матерью, и наклонившись, чмокнул Люка в губы. Ошеломленный такой быстрой привязанностью, тронутый до глубины души, Люк дрожащей рукой провел по голове Ната.

– Хочешь, обниму в придачу?

– Конечно, хочу, – Люк раскинул руки, взял Ната и ощутил непередаваемое удовольствие от покачивания своего сына. Закрыв глаза, он потерся щекой о щеку Ната. – Ты весишь целую тонну.

– А я ходячий аппетит.

Нат отпрянул и улыбнулся Люку сверху вниз. – Мама меня так называет. Я ем все, что не прибито гвоздями.

– Кроме лимской фасоли, – вспомнив, промурлыкал Люк.

– Ага. Жалко, что я не могу заставить лимскую фасоль исчезнуть во всем мире.

– Ну, над этим мы еще поработаем.

– Писать хочу, – заявил Нат, у которого, как и у всех счастливых детей, была привычка сообщать о своих физиологических функциях.

– Только здесь не надо, ладно?

Нат захихикал. Ему нравилось быть с Люком, нравился его запах, непохожий на запахи других членов семьи. Хотя в его жизни были и мужское влияние, и общение с взрослыми мужчинами, этот мужчина был совсем непохож на всех остальных. Может быть из-за магии.

– А у тебя есть пенис?

Люк еле удержался от смеха, увидев наивный взгляд ребенка.

– Разумеется.

– И у меня есть. А у девочек нет. И у мамы тоже. Боясь сказать что-нибудь лишнее, Люк прижал язык к внутренней стороне щеки.

– Надо думать, в этом ты прав.

– Мне нравится, что он у меня есть, потому что не надо садиться, чтобы пописать.

– В этом есть свои преимущества.

– Мне пора идти, – встав на ноги, Нат стал слегка пританцовывать. – А ты не попросишь у Леклерка печенья?

От пениса до печенья, подумал Люк. Детство – удивительное время.

– Иди, иди. Я тебя догоню.

Повернувшись, Нат увидел мать, но его мочевой пузырь уже был напряжен до предела.

– Привет. Я хочу писать.

– Привет. Заходи, гостем будешь.

Нат ускакал, прижимая руку к промежности.

– Интересная беседа, – выдавила из себя Роксана, услышав, как хлопнула дверь туалета.

– Мужской разговор, – Люк распрямился сидя и ухмыльнулся. – Он такой… – он оборвал фразу, – увидев, как Роксана прижала ладонь ко рту. Что случилось? – забеспокоившись, он встал. Подходя к ней, он наступил на игрушечный грузовик.

– Ничего, – на сей раз она не могла сдержаться. Да и не хотела. – Ничего, – повернувшись, она побежала вверх по лестнице.

Она могла бы запереться у себя в комнате, но прежде, чем она успела в нее войти, Лок был уже рядом. Разозлившись на себя, она повернулась и распахнула дверь на террасу.

– Что с тобой происходит? – спросил он.

– Ничего со мной не происходит, – боль была такой сильной, такой всепоглощающей, что преодолеть ее можно было только с помощью резких слов.

– Уходи! Я устала. Хочу побыть одна.

– Это что, Рокс, один из твоих припадков? – Он сам был на грани срыва, когда повернул ее к себе. Со стороны квартала доносилась музыка, быстрый ритмичный джаз. Казалось, она звучит кстати.

– Ты недовольна, что увидела меня с Натом? О, Боже! О, Боже! Она проигрывает. Чем ближе она была к грани срыва, тем спокойнее становился Люк.