Отрок (XXI-XII)

- Когда же ты мне мешал, отче?

- Мне сказали, что ты у себя в крепости часовню воздвигнуть повелел, весьма похвальное деяние, порадовал ты меня.

"Угу. А ты мне чуть крышу не снес своим наездом с превышением меры необходимой самообороны. Похвальным сие деяние, пардон, назвать не могу, так же, как и то, что Роська, не без твоего участия, несколько дней в горячке пролежал. Однако объяснять тебе это, столь же бесполезно, как показывать алкашу плакаты антиалкогольной пропаганды. Ладно, забудем".

- Я, отче, еще и сам не видел, что там у Сучка вышло, но он, насколько я знаю, такое строение не впервые возводит, так что, думаю, должно все получиться правильно.

- Кому посвятить часовню думаешь?

- Архангелу Михаилу, отче. У нас же Воинская школа, значит, Святому Архистратигу Небесных Сил уместно будет.

- Архистратигу, да… - Мишке показалось, что отец Михаил думает совсем о другом, впрочем, это тут же и подтвердилось: - Миша, ты же с Нинеей часто встречаешься? Разговариваешь, как-то понимаешь ее.

"Ну, вот! Так хорошо было! Неужели агентурная информация понадобилась? Так я стучать не подписывался!".

- Встречаюсь. - Осторожно ответил Мишка. - Разговариваем.

- Объясни мне, если можешь, как такое случиться могло, что ведьма сотника Кирилла о том же просила, что и я? Мне, сначала, даже и не поверилось - ведьма, а о милосердии для христиан просит!

- Ты о том, отче, чтобы баб с детишками из Ратного не изгонять? - уточнил Мишка на всякий случай.

- О том, Миша, о том. Ведьма, волхва языческая, прислужница нечистого, не к ночи будь помянут, и человеколюбие. Несовместно! Она радоваться должна тому, что православные друг на друга ополчились!

- Ты о том, отче, чтобы баб с детишками из Ратного не изгонять? - уточнил Мишка на всякий случай.

- О том, Миша, о том. Ведьма, волхва языческая, прислужница нечистого, не к ночи будь помянут, и человеколюбие. Несовместно! Она радоваться должна тому, что православные друг на друга ополчились!

- Чему ж тут радоваться, отче? Люди - всегда люди. Существуют же общечеловеческие ценности!

- Да? По-твоему есть и такие? - Священник тонко улыбнулся и скрестил руки на груди. - И что же они из себя представляют? Можешь назвать и обосновать?

- Так… это же очевидно, отче. - Мишка даже слегка растерялся от подобной постановки вопроса.

В начале девяностых годов, схватываясь с "демократами" в словесных поединках (а бывало и физически) он видел в них только разрушителей, антигосударственников, пятую колонну Запада, наконец. То, что вещали "общечеловеки" с трибуны Ленинградского горсовета, а потом Государственной Думы изначально вызывало у него отторжение, поэтому воспроизвести сейчас их аргументы Мишке оказалось затруднительно.

- Ну, например, свобода, равенство, братство. - Лозунги великой французской революции оказались первым, что пришло в голову.

- Свобода… Господь даровал нам свободу выбора - грешить или не грешить, спасти свою бессмертную душу или погубить ее, но язычники подобной свободы не ведают, для них все предопределено - что волхв скажет, то и истина, как колдун предскажет, так и сбудется.

- Погоди, отче! Ты говоришь, как христианский пастырь, а я говорю о ценностях ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ.

- Так я и есть христианский пастырь. Ну, ладно, ладно, поговорим, как простые люди. - Отца Михаила, похоже, привлекла возможность подискутировать на отвлеченные темы. - Значит, ты имеешь в виду свободу телесную?

- Да, и ее тоже. Рабство противно человеческой натуре!

- И это говорит член семьи, владеющей несколькими сотнями холопов?

- Да, но…

Погоди, отрок! - Остановил Мишку монах. - И до тебя великие мудрецы этим вопросом задавались. Когда-то, еще задолго до Рождества Христова, над этой проблемой задумались древнегреческие философы. В их понимании эллин не должен был быть рабом. Тем паче, эллин не должен был быть рабом эллина. Но греки воевали между собой и брали на войне пленных, которые, естественно, становились рабами. И тогда древнегреческие мудрецы решили так: если эллин струсил в бою, бросил оружие, сдался в плен, предпочел спасти жизнь ценой рабства - он не достоин звания свободного человека!

Но и это еще не все! Как это ни прискорбно, есть люди, по сути своей являющиеся рабами. Нет, я не говорю о тех, кто стал рабом алчности, любострастия или иных смертных грехов. С ними все понятно и так. Но представь себе… - отец Михаил немного помолчал, подбирая подходящий пример - представь себе, например, быка, ушедшего из скотского загона в лес - на волю.