Когда Мишка, вслед за Нинеей, бежал к дому покойного Велимира, он краем сознания отметил, как откуда-то вывернулся Чиф и припустил вслед за хозяином, а потом, когда Нинея схлестнулась с отцом Михаилом, рванул в сторону леса, словно за ним черти гнались. Наверно почувствовал, каким-то своим звериным чутьем, что здесь творятся вещи запредельные, и ударился в панику.
Мишка призывно засвистел и закрутил головой, высматривая пса. Чиф выскочил из ближайших кустов, но к телеге не подошел, а затрусил параллельным курсом, настороженно принюхиваясь. Мишка, прекрасно изучивший все его повадки, понял, что пес все еще напуган и в любой момент готов прянуть в сторону, одним прыжком преодолев отделяющее его от кустов пространство. Все понятно: сегодня хозяин открылся Чифу с совершенно новой, доселе неизвестной стороны - непонятной, а, потому, опасной.
- Чиф, Чиф, хороший мой, не бойся, иди сюда! Ко мне, Чиф, ко мне!
Мишка нашарил в котомке с едой завернутый в тряпицу хлеб, отломил кусочек и протянул псу. Очень осторожно Чиф приблизился, долго обнюхивал угощение и руку, его протягивающую, наконец, видимо не обнаружив никаких тревожных признаков, аккуратно, передними зубами, захватил хлеб и не разжевывая проглотил. И все! Страхи мгновенно улетучились, настороженность пропала - хозяин свой, такой же, как всегда, мы куда-то едем, жизнь прекрасна!
"Непрошибаемый оптимизм! Просто позавидовать можно. Вот бы и Вам так, сэр. Так нет! Вечно обвешаетесь проблемами, как собака блохами. Вот и сейчас голова пухнет, только перечислить, и то - тошно делается.
Во- первых, экстрасенсорные способности. Они у меня действительно есть, или проявляются только в присутствии Нинеи, и только тогда, когда она активно ворожит? ТАМ я ничего подобного за собой не замечал, но после всех пертурбаций, которые устроил мне Максим Леонидович могло, конечно, произойти все, что угодно. Только вот сейчас эту проблему я не решу, да и неизвестно, решу ли когда-нибудь вообще.
Во- вторых, отец Михаил. Сколько ему осталось? Нинея, скорее всего не ошиблась, да и кашляет он очень уж скверно, тут и врачом быть не нужно, чтобы понять. Жалко-то как, не старый еще -сорока нет. Эту проблему я тоже, наверно, не решу, но попытаться обязан. Подключить к этому тетку Настену, Юльку… Блин!!! Юльку нельзя! Она же обязательно попытается свои новые навыки применить - отдаст попу кусок своей жизни!
Господи! За что Ты ставишь меня перед ТАКИМ выбором? Продлить жизнь отцу Михаилу и укоротить Юльке или оставить все, как есть, и смотреть на медленное угасание своего друга… Сволочь!!! Развлекаешься с рабами своими, мать Твою! Эксперименты ставишь, как на крысах? А вот хрен Тебе! Считай, что крыса попалась нестандартная! Найду выход, а Ты там хоть удавись, если есть на чем! Богохульствую? Да, богохульствую! А на кой Ты мне разум дал, способный до богохульства додуматься, и даже до того, что Тебя нет? Вот этим-то разумом… Разумом…
Вот именно, сэр Майкл! Кончайте истерику и беритесь за ум, коли Вам его с барского, пардон, Господнего плеча отвалили, да еще устами Экклезиаста, на пару с Нинеей, напомнили, что пользоваться этим органом бывает иногда очень пользительно. И нехрен лаяться на того, кто сей инструмент Вам презентовал, независимо от того существует Он или нет! А для начала, возьмите да покормите отца Михаила - хоть и малая, но польза".
- Отче, проснись!
- Я не сплю.
- Поесть надо, приподнимись, я помогу.
- Мы далеко отъехали?
"Ну да, он же меня км-то вроде сталкера считает, вроде как я его из Зоны вытаскиваю. Ну, кино!".
- Далеко, отче, далеко… Ну-ка, давай, сядем.
- Не надо, я - сам.
Мишка достал из котомки хлеб, копченого леща, несколько вареных репок, луковицу.
"Смотри- ка, знает Нинея монашеский рацион, ничего скоромного не положила".
- Это Беляна дала?
- Конечно, у Нинеи я бы и не взял!
- Как же ты, отрок, столько времени в вертепе дьявольском обретался? Язычеством антихристовым не испоганился?
- Да нет, вроде бы… поешь, отче Михаил.
- А молитву перед трапезой сотворить? Отвык уже?
- Прости, отче, о тебе же беспокоюсь, ослабел ведь совсем…
- Телом, но не духом! Повторяй за мной!
"Возлюблю Тебя, Господи, крепость моя!
Господь твердыня моя и прибежище мое; избавитель мой, Бог мой, - скала моя; на него и уповаю; щит мой, рог спасения моего и убежище мое.