Искушение злом

Поскольку ничего не произошло, она вылезла из машины, надеясь, что это тот самый случай, когда заранее предупреждать о визите не надо.

Она нашла его за столом, печатавшего с пулеметной скоростью двумя пальцами. Рядом в пепельнице тлела. сигарета, а в потрескавшейся керамической кружке, казалось, был кофе.

По неподвижности его плеч, она увидела как он был напряжен. Если бы не тот поцелуй на крыльце, она бы просто подошла к нему и помассировала бы шею. Но поцелуй, такой поцелуй, он все меняет. Она еще не решила, пошел ли он на пользу.

Вместо всего этого она подошла, села на край стола и взяла его забытую сигарету. — Привет.

Его пальцы чуть остановились, потом продолжили танец. — Привет. — Затем остановились окончательно. Он повернулся на вращающемся стуле и поглядел на нее. Она выглядела свежо, мягко. Именно этого ему не хватало. Но глаза ее были полны усталости и сочувствия. — Извини, что я спихнул все это на тебя.

— Ты не спихнул, — поправила она и сделала глоток кофе. — Я сама вмешалась.

— Как она?

— Доктор дал ей успокоительное. Она отдыхает. Миссис Финч и миссис Нигли пришли. Они побудут с ней.

— Это хорошо, — он потер рукой затылок. Вздохнув, она затушила сигаррету, а затем обошла стол, чтобы массировать ему шею.

С благодарностью он прислонился к ней спиной. — Мужчина может привыкнуть к тому, что ты рядом. Худышка.

— Так все говорят. — Через его голову, она поглядела на лист в машинке. Это был полицейский рапорт, грубый, откровенный и бесчувственный. У нее подступило к горлу, когда она дошла до описания состояния трупа. Чувствуя, как ее пальцы становятся жесткими, Кэм обернулся. Не говоря ни слова, он вытащил лист и перевернув, положил на стол.

— Ты сделала больше, чем можно было просить, Худышка. Почему бы тебе не поехать домой? Запали горелку. Ее руки безвольно упали вдоль тела. — Его убили.

— У нас еще нет официального заключения. — Он встал, заставив ее отступить. — И мы не хотим, чтобы город наполнился слухами.

— А я и не думала мчаться к «арте» и распространяться об этом за бутербродом. Боже мой, Кэм, если кто-то и знает, что такое, когда скандальную смерть обсуждают в косметических кабинетах и скобяных лавках, так это я.

— Хорошо, — он схватил ее за руку, прежде чем она успела выскочить из участка. — Ладно, я не то сказал. У меня отвратительное настроение, Клер, но после того, что ты сделала сегодня, я не должен отыгрываться на тебе.

— Ты совершенно прав, — отрезала она жестко, потом смягчилась. — Кэм, твоя мать не имела в виду то, что сказала.

— Нет, имела. — Чтобы успокоиться, он погладил тыльной стороной ладони щеку Клер.

— Она была в шоке и ей было больно. Люди часто…

— Она считала меня виноватым с тех пор, как мне исполнилось десять, — перебил он. — Она знала, что я его ненавижу, и, может быть, я ненавидел и ее за то, что она вышла за него замуж. Я не сказал ей, что сожалею о смерти Биффа, потому что я не жалею. Я не уверен даже жалко ли мне, что он умер таким образом.

— Ты не должен жалеть. — Она накрыла его руку своей. — Ты не должен сожалеть ни о чем. Ты просто будешь делать свою работу. И ты выяснишь, кто убил его. Этого достаточно.

— Этого должно быть достаточно.

— Послушай, похоже, что тебе надо прерваться. Хочешь поедем ко мне домой? Я сделаю тебе что-нибудь поесть.

Он бросил взгляд на часы, затем на бумаги на столе. — Дай мне десять минут. Встретимся у тебя.

— Давай через двадцать, — сказала она с улыбкой. — Я не думаю, что осталось что-нибудь, кроме черствых пирожных.

Трое мужчин сидели на скамейке в парке. Они видели, как Клер зашла в контору Кэма. И видели, как она вышла.

— Мне не нравится, что она здесь шляется, — медленно Лесс Глэдхилл поднес сигарету без фильтра к губам. — Кто знает, что она рассказала шерифу, или что ей рассказала Джейн Стоуки, пока они были там одни.

— Из-за Клер нечего беспокоиться. — Собеседник Лесса говорил спокойно, разумным голосом. У них за спинами в парке малыши качались на качелях. И о шерифе, в связи с этим делом. У нас есть более важные, и конечно неотложные заботы. — Он глубоко вдохнул, оглядывая двух мужчин перед собой. — Того, что случилось прошлой ночью, можно было избежать.