Клятва смерти

— Она тоже не была перышком. — Ева кулем висела на плече у Пибоди, ее тело обмякло. — Без сознания, с двумя единицами оружия, с телефоном, коммуникатором, наручниками. Да мало ли что еще она с собой взяла! А ты хорошее время показываешь, — добавила она одобрительно, когда Пибоди свернула на последнюю площадку. — Хотя и тратишь силы на ворчание. Если убийца был мужчиной, вероятно, он был выше и сильнее тебя. К тому же у него была цель: побыстрее снести ее вниз и через эту дверь. Он хотел покончить с этим поскорее.

— Ладно. — Запыхавшаяся Пибоди остановилась перед дверью, ведущей в подвал. — Что теперь? Дверь опечатана.

— Декодируй печать, используй универсальный ключ. Ему пришлось пустить в ход отмычку или ее ключ, чтобы открыть дверь.

Ева поморщилась, когда Пибоди вскинула ее повыше и сместила свой вес, чтобы достать ключ.

Как только они оказались внутри, Пибоди захлопнула за собой дверь, задействовав свой ненавистный зад.

— Итак, ты собираешься меня убить. Что ты сделаешь первым делом?

— Скину тебя на пол.

— Но он действовал иначе. Брось он ее на пол, у нее было бы гораздо больше синяков. Нет, он ее не бросил, он ее положил. Положи меня.

— О черт!

Пибоди сумела выполнить задание, а потом, отдуваясь, присела на корточки.

— Тебе надо больше заниматься в спортзале, подружка, — проговорила Ева, лежа на полу. — Он ее разоружил. Только попробуй, и я сломаю тебе пальцы, — предупредила Ева. — Берет ее жетон, ее телефон. Забирает все. Приводит ее в чувство уколом стимулятора. — Ева взглянула на часы. — Она вышла из квартиры… ну, скажем, в двадцать три двадцать две. Может, задержалась, чтобы отключить котенка, но тут мы можем только гадать. Не больше минуты или двух, чтобы спуститься по лестнице. Он ее подстерег, вырубил, отнес в подвал. У тебя со мной это заняло меньше трех минут. Допустим, сюда он добрался в двадцать три двадцать пять. Даже если накинуть время на конфискацию оружия, жетона, украшений, на введение стимулятора, который мигом заставил ее очнуться, остается еще десять минут до момента смерти. Это большой отрезок.

— Ему было что сказать ей.

— Точно. А может, он хотел что-то от нее услышать. Разговор? Эмоциональная пытка? Он ее убивает, но при этом не спешит. Он вновь включил камеры только через десять минут.

— Может, он забрал ее оружие и все остальное только после смерти?

— Не-е-ет, сначала он ее разоружил. Зачем же оставлять при ней оружие. Когда он ее прикончил, наверняка проверил, не наследил ли. Надо было убедиться, что все в порядке, не было ли какой-нибудь промашки. — Ева села и оглядела помещение. — До сих пор, как мы видим, он не совершил ни одной ошибки. Если только он не настолько глуп, чтобы попытаться заложить ее кольцо и оружие. Он не оставил следов.

Ева поднялась на ноги.

— Давай пройдемся еще разок по ее квартире. А потом вернемся в управление, подключим к делу Фини, соберем все, посмотрим, что у нас есть.

Хотела бы она, чтобы материала было больше, когда вернулась к себе в кабинет и села за стол. Целый рабочий день, а что у нее есть? Главным образом впечатления: как люди воспринимали убитую, что они чувствовали. К этому следовало прибавить ее собственное отношение к Колтрейн. Ева могла пройти по ее следам и довольно точно, как она сама полагала, воссоздать хронологию событий. Но она никак не могла себе представить, кто или что могло заставить Колтрейн выйти из квартиры после одиннадцати вечера.

Они с Пибоди битый час пытались найти ответ на этот вопрос — найти какой-нибудь тайник, где Колтрейн спрятала некий секрет, найти любую зацепку, но так ничего и не обнаружили.

Ева бросила Фини и нескольких его лучших сотрудников на поиск и перекрестную проверку. Она посадила своих людей за изучение дел Колтрейн — закрытых и еще открытых. Она сама еще раз перечитала ежедневник Колтрейн, где на вечер смерти записей не было.

Все без толку.

Ева скопировала все данные для доктора Миры, лучшего психолога департамента, и попросила ее о консультации, как только доктору будет удобно ее принять. Потом скопировала все данные для своего шефа и на свой домашний компьютер.

Она медленно поднималась из-за стола. Еще одна кружка кофе, еще один прогон, а потом она увезет все это домой и попытается еще раз взглянуть на дело под новым углом.