Злодей не моего романа

— Доброе, кукла.

Меня перекосило, однако виду не подала. Окружающая действительность вдруг пришла в движение, сбив меня на секунду с толку. Когда же миру вернулись очертания, оказалось, что русый стоит вплотную к нам, лицом к лицу с Риком, а меня мой панк спрятал за спину.

— Эрик, я лишь хотел взглянуть.

Рядом появилась Анжелочка.

— Том, ты мог попросить прежде, чем делать.

— Это совсем интересно. Никто из нас так не защищает кукол. Они легко заменяемы.

На последней фразе мне захотелось стать слабенькой, бухнуться в обморок и пропустить процедуру знакомства с подозрительным типом.

— Выходит, эта особенная? — продолжил мыслить вслух русый. — А ну-ка, куколка, иди ко мне, — бархатно промурлыкал он.

Вот когда они поймут, что на меня эта хрень не действует?

— Не-а, — буркнула я, уткнувшись лбом в спину Рика. Вокруг прошел тихий шепот и оборвался.

— Я тебя предупреждала, — засмеялась Анжелочка.

— Хотел проверить. Эрик, отойди уже, наконец, дай взглянуть.

Бес зарычал.

— Мы играть будем или нет? — нетерпеливо бросила древняя. — И повторяю, кто тронет, убью сама лично!

— Тогда после игры ты дашь взглянуть, — как-то сердито гаркнул русый, глядя на моего хищника, обернулся к древней. — Твоя фора Ангелина. Максимилиан достаточно ушел. Ждем десять ударов сердца моей куклы. Время пошло.

Его куклы?

Снова раздался тихий свист, Рик расслабился, я поняла, что древние ушли, вынырнула из-под его руки и увидела их. Людей, в которых играли эти монстрики.

Еще в первое свое посещение, размышляя над словами Арона о том, что я комнатная собака, понимала, что должна быть не одна такая. Потом мои догадки лишь многократно подтверждались. Представляя себе таких домашних людей-зверушек, я неизменно рисовала их тихими, забитыми, безвольными созданиями. Та же разношерстная группа, что предстала моему взору, совершенно не подходила под построенное мной описание. Красивые, яркие, все женщины, по-разному одетые.

Первой в глаза бросилась совершенно потрясающая брюнетка с роскошной фигурой и гривой волнистых волос. Ее хозяину явно нравилось лишний раз подчеркивать выдающиеся части тела своей игрушки. Такой откровенный прикид я б и в ночной клуб не нацепила. Мне стало жаль ее. Наверняка ни жизни нормальной, ни семьи. Женщина бросила любопытный, оценивающий взгляд на Рика и презрительный на меня. Я тут же прониклась к ней глубокой неприязнью и переключилась на остальных. Две ухоженные блондинки увлеченно о чем-то беседовали, сидя на земле. Их не занимало происходящее вокруг. Еще три вполне элегантно одетые женщины стояли порознь, занятые кто чтением, кто рассматриванием окрестностей.

— Рик, а почему их только шестеро? — шепнула я.

— Кого взяли, — пожал он плечами, обернулся ко мне, обнял и медленно, нежно провел носом за ухом, поцеловал шею. — Маленькая, вернутся, молчи.

— Как скажешь.

— Не смотри в глаза.

— Как скажешь.

— И попробуй вспомнить то, чего боишься.

— Зачем?

Потом сообразила.

— Я ведь и сейчас боюсь.

— Нет. Мы чуем страх. Тебе неприятно. Томасу теперь интересно, отчего ты столь брезгливо к нему отнеслась.

— Я ж молчала!

— Маленькая…

— Томас? Дурацкое имя.

Рик вздохнул. Я обняла его, уткнулась носом в шею.

— Хороший мой, прости. Я все сделаю.

Почувствовала, как его губы растянулись в улыбке.

— Скажи еще раз.

— Прости, я все сделаю?

— Когда не надо, ты умная…

Я засмеялась и повторила то, что он хотел услышать:

— Хороший мой.

Рик тихо выдохнул, руки скользнули под кофту. Отчетливо ощутила его желание.

— Еще.

— Хороший мой.

Прижал сильнее, склонился, провел губами по шее.

— Еще.

— Хороший мой, — теперь уже простонала я. Серо-желтые глаза почернели. Бес вдруг начал вести себя так же, как тогда в больнице, принялся тереться об меня лицом, водить носом по волосам.

— Еще, — прорычал он.

— Хороший мой.

Не успокаивался, тогда я решила расширить количество обращений.

— Нежный мой, ласковый…