Злодей не моего романа

Бес зарычал.

— Достаточно, — вступила в разговор бабушка. — Ты сначала думай, кому угрожаешь, Том, а потом приступай. Иди к своей безвольной собаке, она заждалась. В отличие от нее Лена принадлежит Эрику по собственному желанию и выбору, а значит, на нее законы остальных кукол не распространяются.

Теперь зарычал русый.

— Так не бывает.

— Бывает, Том, вспомни историю. Было. Всего дважды, но было. Мы уходим. Все достаточно удовлетворили любопытство?

А все остальные тоже рядом? Проверять по прежнему не хотелось. Рик подхватил на руки и понес. Все еще было страшно. На мозг накатывали волны паники одна за другой. Хотел раздеть, посмотреть? Обняла теплое родное тело, как в первые дни знакомства, уткнулась носом в грудь, почти свернувшись калачиком. Хотелось уменьшится до размеров неведимки, спрятаться.

— Маленькая, не надо. Все уже хорошо. Я никому тебя не отдам, никому не позволю тронуть.

Протяжно вздохнула, стараясь успокоиться. Рик меж тем посадил меня на что-то мягкое. Я открыла глаза. Наша гостиная. Диван. Бес опустился на колени напротив, заправил мои волосы за уши.

— Когда не надо, ты боишься.

Я устало хмыкнула.

— Ну, да. Пользы от меня не очень много.

Потерла глаз, не выдержала, заревела. Да. Вот такая плакса. Рано или поздно наступает момент, когда в мозгу загорается красная лампочка "перегрузка", и ты начинаешь реветь, просто так, потому что устала, потому что слезы — своеобразный способ успокоиться, прийти в норму, привести мозг в рабочее состояние, а уж что стало причиной для слез — дело пятое. Помнится, через месяц после Витькиной красавицы Юленьки, пришедшей ко мне делить "любимого", я разревелась посреди улицы, поскользнувшись на льду и едва не свалившись. Ничего не произошло, не упала, каблук не сломала, пальто не порвала, а ревела до самого дома, благо шла не на работу, а с нее. В вечер знакомства с Риком я ревела не над испорченными сапогами, а вообще в принципе над всем произошедшим со мной несчастьем. Вот и сейчас то же. Заявочки Тимура стали своеобразной последней каплей. Я согнулась пополам, всхлипывая и злясь на себя за слабость. Рик сел рядом, перетянул меня к себе на колени, прижал, начал раскачиваться взад-вперед, гладить по голове, плечам, спине и что-то тихо петь. Постепенно успокоилась и заснула. Его голос убаюкивал, дарил покой.

Проснулась от обалденно вкусного запаха и от полного одиночества. Подскочила на диване.

— Рик!

Родная фигура тут же возникла рядом с диваном.

— Что, маленькая?

— Не уходи.

Он довольно улыбнулся.

— С удовольствием. Только есть-то ты хочешь.

Соврать не дал предатель-желудок. И чего он у меня такой громкий, подлец? Бес и без того хорошо слышит. Улыбнулся, поднял на руки и перенес на кухню. Я скромно примостилась за столом и наблюдала, как Рик ставит передо мной тарелку рассольника. Все-таки это дико странно. Спрятала руки за спину и несчастными глазами уставилась на него. Бес нахмурился.

— Не хочешь?

— Хочу, — тихо промямлила я.

— Тогда ешь, — вернулся к приказам. Ладно, сама виновата. Радоваться, Леночка, надо, а ты теряешься и глазами хлопаешь. Принялась есть, не поднимая взгляд от тарелки. Вкусно. Съела. Решилась задать давно интересующий вопрос.

— Как ты это делаешь?

Он улыбнулся.

— По запаху. Ты это заказывала, решил, что тебе нравится. Никогда не готовил, интересный процесс.

Смущение и растерянность резко отступили.

— Рик, ты — прелесть, — с этими словами я прыгнула на него, оказалась в объятиях теплых рук.

— Я помню.

— Уже говорила?

— Дважды.

— Не помню.

— И не надо. Достаточно моей памяти.

Чуть развернулась и обвела языком контур уха, подражая его собственному движению. Рик застонал, прижал меня сильнее. Я с удивлением поняла, что завела с пол-оборота, просто повторив его же жест. Решила продолжить эксперимент. Провела губами по виску, за ухом, лизнула шею.

— Маленькая, — хрипло прошептал Бес. Значит, тебе так нравится, хороший мой? Как интересно. А если сочинить что наподобие? Помнится, как-то уже прикусила ключицу, в прошлый раз понравилось. Повторим?

Рик напрягся, выгнулся, зарычал. Даже так? Не долго думая, лизнула место укуса. Застонал. Нетерпеливо стянула белую майку и повторила сначала, только уже с другой ключицей. Зубы, язык. В ответ рык и стон. Эдак я тебя согласна кусать всего. Чем и занялась. Бес извивался на стуле, грозясь сломать хрупкое деревянное безобразие. Расстегнула джинсы, на мгновение задумалась, приняла решение и осторожно прижала зубами сквозь белье самую нежную часть тела своего хищника. Мир перевернулся.