У тебя на лице написано: счастливой не буду, но страдать умею со вкусом. Прям хоть табличку вешай: «Копаюсь в себе совковой лопатой!
Не справляюсь с объемом работ!
Срочно пришлите экскаватор!»
(«Мефодий Буслаев., Лед и пламя Тартара»)
Всякой женщине нужна прежде всего норка, всё, что в норке, и хотя бы немного личного счастья…
(«Мефодий Буслаев., Светлые крылья для темного стража»)
Любовь зла, и не одних же козлов любить.
На долю лис и жуков навозных тоже должно что-то перепасть.
(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)
Хочешь, чтобы о тебе все говорили и все тебя ценили? Стань сволочью!
(«Мефодий Буслаев. Лед и пламя Тартара»)
Снисходительность – главное оружие мужчины в его беспощадной и вечной борьбе с женщиной, которая по определению всегда права.
(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)
Это только кажется, что за все платят деньгами. За все действительно важное платят кусочками души.
(«Мефодий Буслаев. Лед и пламя Тартара»)
Знаешь, почему в Москве многие вещи совсем не фонтан? Здесь мамы слишком нянчатся с маленькими мальчиками и слишком часто орут на маленьких девочек. Именно поэтому мы вырастаем монстрами, а вы цуциками.
(«Мефодий Буслаев., Тайная магия Депресняка»)
Истерика и слезы – спутники скорее слабой или показной боли, чем истинной.
(«Мефодий Буслаев., Тайная магия Депресняка»)
Четырнадцать – пятнадцать – шестнадцать лет – это возраст любви, мой мальчик.
Настоящей любви. Дальше эта способность нередко теряется, ибо к чистой любви примешивается много других чувств, которые имеют к ней столько же отношения, сколько жук, попавший в миксер, имеет отношение к молочному коктейлю.
(«Мефодий Буслаев., Тайная магия Депресняка»)
Профессиональная женская беспомощность.
Пока она с тобой, в двух ключах путается, сдачу с десятки не подсчитает и лифт не знает каким пальчиком вызвать. А когда виснуть не на ком, сейф ногтем откроет и за минуту посчитает в уме, сколько прибыли дадут две копейки, если продержать их в банке двенадцать лет семь месяцев и двадцать восемь дней.
(«Мефодий Буслаев., Лед и пламя Тартара»)
Женщина сделана из ребра. Наспех и кое-как. Результат налицо! Отсутствие стратегической глобальности мышления компенсируется мелочной въедливостью. Тот, кто пытается разговаривать с женщиной языком слов, не уважает слова.
(«Мефодий Буслаев., Тайная магия Депресняка»)
Любовь далеко не всегда стимулирует воображение. Чаще она его тормозит.
(«Мефодий Буслаев., Лед и пламя Тартара»)
Когда женщина не права – извинись перед ней. Когда женщина не права вдвойне – извинись перед ней два раза.
(«Мефодий Буслаев. Светлые крылья, для темного стража»)
Ох уж эти женщины! Без них мир стал бы гораздо спокойнее. Радостное и абсолютное бесполое счастье заполнило бы его. Ни объяснений, ни страданий, ни ссор, ни войн, ни… самого мира.
(«Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»)
Ненависть – чувство более мучительное, нежели любовь, особенно если к нему примешивается уязвленное самолюбие.
(«Мефодий Буслаев. Лед и пламя Тартара»)
Ревность – бесплатное приложение к любви. Любители халявы ее ценят.
(«Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака»)
«За то, что…» любить просто и скучно. Любить же «несмотря на…» куда сложнее и увлекательнее.
(«Мефодий Буслаев. Лед и пламя Тартара»)
Слушать женщину – последняя вещь, которую должен делать мужчина. Если женщина любит ушами, то мужчина больше любит, когда уши не загружают посторонними звуками.
(«Мефодий Буслаев. Месть валькирий»)
Мужчина, который имел глупость потащиться в магазин вместе с женщиной, теряет столько же часов жизни, сколько женщина их приобретает.