Огнетушитель Прометея

– Простите, но мне не нужны радиаторы, – испугалась я.

– Тю! И чего теперь? – разозлился дядя Митя. – Позвонил, предупредил, спросил, привез, опять недовольна? Назад «гармошки» не поволокем, их уже на вас оформили, склад возврат не примет. И у нас смена через полчаса заканчивается. Я же позвонил, спросил и чего услыхал? Сначала над фамилией моей постебались, потом доставку подтвердили.

– Извините, пожалуйста, – смутилась я, – думала, муж очередной розыгрыш затеял. У вас очень красивая фамилия, но редкая.

– Самая обычная, – буркнул дядя Митя, – Оболенский Турсун-Заде. Чего в ней редкого? У нас вся родня Оболенские Турсун-Заде, и никто не удивляется. Начинайте, парни, а то мы тут до утра застрянем.

– Стойте! – взмолилась я. – Оплачу вам лишние часы работы, только увезите радиаторы.

– Нельзя, – категорично отказал бригадир, – не положено.

– Тогда оставьте их на лестнице, – попросила я.

– Невозможно, – отрубил главный грузчик. – Правилами пожарной безопасности запрещено общее пространство личными предметами занимать. Да вы порадуйтесь, это ж бесплатно! Халява! Втаскивай, парни. А вы на листиках мне пока распишитесь.

Юноши начали вносить в холл секции и выстраивать из них подобие горной системы Большой Кавказ.

– Сколько тут документов… – обреченно сказала я.

– Так положено, на каждый подарок восемь копий, – объяснил дядя Митя. – У нас не горе-контора, а надежная организация, с квитками порядок, все по закону.

– Простите, Лампа, за неуместное любопытство, – затараторила Роза Леопольдовна, когда грузчики покинули квартиру, – но зачем вам столько железа, и что вы с ним собираетесь делать?

– Хороший вопрос, – вздохнула я. – Сама не знаю, как мне со всем этим богатством поступить.

– Тесно стало, – отметила няня. – Хорошо еще, что доставщики не поленились и почти до потолка штабеля сложили.

– Это радует, – пробормотала я и бросилась звонить Звягиной.

– Батарейки приперли? – обрадовалась Ириша. – Вот молодцы, не подвели. Скажи мне спасибо!

– За что? – не поняла я.

– Думаешь, все люди обещанное вот так, прямо вечером того же дня получают? – зачастила Звягина. – Нетушки! Наши герои, если сразу на себе презент не уносят, потом по полгода ждут. А теперь скажи, легко ли батареи на горбу от телецентра тащить?

– Нет, – признала я, – даже с одной штукой не справиться. А тут семьдесят две, вообще нереально.

– Но я редактор, – гордо заявила довольная собой Звягина, – и не поленилась одного пнуть, второго щипнуть, третьего пугнуть. Так что, битте-дритте, пользуйся, Лампуша! Здорово?

– Ага, – уныло ответила я.

– Ты счастлива? – не успокаивалась Звягина. – Очень уж я хотела доставить тебе удовольствие. Отблагодарить за помощь. Почему ты молчишь?

– От восторга онемела, – прошептала я. – Извини, Ирина, Макс дверь открывает, больше разговаривать не могу.

– Вау! Мы готовимся к ледниковому периоду? – воскликнул, входя в квартиру, муж.

Я шмыгнула носом.

– Глупо получилось.

– Откуда дровишки? – весело осведомился супруг.

Я чуть не заплакала.

– Я рассказывала тебе, что получила подарок на телешоу. Думала, ведущий просто так сболтнул, но нет, вот они, мои семьдесят два приза.

– Хочешь послушать, что Леня сказал про запись на телефоне Ларисы? – предложил муж.

Я мгновенно забыла про обогреватели.

– Конечно.

– Пошли в кабинет, – велел Макс. – У Леонида уши лучше, чем у летучей мыши.

– И глаза такие же, – хихикнула я, идя за супругом, – без трех пар очков ничего не видит.

Макс сел за стол и включил компьютер.

– Для нас сейчас главное его слух. Леня поработал над материалом, очистил его, изучил фоновые шумы, и вот что у него получилось. Говорила женщина, но ее голос был изменен примитивным прибором, который легко приобрести на рынке. Это не профессиональная аппаратура, штукенция для шутников, которые хотят либо посмеяться, либо поиздеваться над знакомыми. Серьезный человек воспользуется другим прибором. Звонившей лет двадцать с небольшим, она коренная москвичка, образование среднее. Скорей всего – курит.