Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок

Третьим к общему хору присоединился Алик. На кухне не наблюдалось ни мамы, ни, соответственно, овсянки. Факт, настораживающий сам по себе. Вдобавок на столе лежал квадратный листок. На гладкой поверхности были криво наклеены вырезанные из газеты буквы. Очевидно, писать письма подобным образом — занятие муторное. Поэтому текст был коротким. Но страшным. «Мама у нас. Милиции ни слова. Якутса.»

— Кли-и-им!!! — истошно завопил Алик.

На фоне рева из ванной и верещания из комнаты глас вопиющего на кухне не прозвучал. Друзья Альберта Степановича продолжали самозабвенно заниматься своими проблемами. Хомяк с испугу сожрал застрявшую часть морковки в мгновение ока. Щеки его раздулись. Живот зацепился за порог домика. Зато путь на волю был свободен. Доктор Ватсон высунул голову наружу и блаженно застонал.

Распутин вылетел из ванной, разбрызгивая кипяток. Он повалился голой спиной на кафельный пол и замычал. Жар ушел в подполье. Или подкафелье. Это неважно. Кожа осталась. Хотя от макушки до крепких ягодиц пролегла кумачовая полоса шириной в три мочалки.

— Кли-и-им!!! — донеслось с кухни.

Распутин открыл дверь.

— А?

— Они украли маму! — трагично заламывая пальцы, сообщил Алик.

В руках он держал письмо. Клим накинул на бедра полотенце, но подниматься с пола не стал. Он повертел в руках кусочек картона. Газетные буквы не давали шансов на обнаружение преступников. Похитители не оставили никакой зацепки. Распутин вернул письмо.

— Что будем делать? — Алик жалобно посмотрел на Распутина.

— Свободу Потрошиловой маме! — решительно сказал тот. — Будем освобождать! Опыт, слава Богу, есть.

— Мафию опять усыпим? — деловито спросил Алик. — Чтобы они ее не убили?

Клим поднялся с пола, путаясь в полотенце. Спина полыхала красным знаменем праведного пролетарского гнева.

— Нас заманивают в ловушку! Нужен хитрый план.

И планы освобождения Валентина Петровны потекли рекой. К утру они были готовы. Все. Три бутылки «Арарата», два героя-освободителя и один план. Как и положено в таких случаях, очень хитроумный.

* * *

Водку Валентина Петровна не пила. Богатый педагогический и семейный опыт красноречиво свидетельствовали, что это невкусно и вредно. Тем более ей не хотелось садиться за один стол с детьми бывшего мужа. Но и отказываться было неудобно. Как заботливая мать она должна была разобраться в этой истории. Возможно, что наследники фамилии Потрошилова и отчества Степанович собирались претендовать на квартиру. Предстояло решить задачу со многими неизвестными, провести контригру, вызвать чукчей на откровенность и сорвать их планы.

— А, наливай! — лихо махнула рукой Валентина Петровна, оказавшись в яранге.

Под грибочки проклятая водка прокатилась по пищеводу, оставив ощущение приятного тепла.

— Вы откуда, мальчики? — игриво подмигнула Валентина Петровна чукчам.

— Из Якутии, — ответили те.

— Значит, якуты! — с помощью дедукции вслух догадалась мама Алика.

— Логично, — согласился Сократ.

— Тебе надо выпить! — строго сказала мама.

Они выпили еще. Валентина Петровна тут же налила снова. Она придирчиво оглядела Диогена и спросила в лоб:

— Потрошилова знаешь?

— Его все знают, — моментально среагировала тот.

По этому поводу выпили еще. После третьего грибочка Валентина Петровна почувствовала себя настоящим педагогом. Как в молодые годы, входя в дикий класс с ненормальными подростками, она поджала губы. Ядовитая улыбка укротительницы милых детей прорезала мрак яранги.

— Итак, молодые люди, что вам угодно? — строго произнесла она.

Якуты вместо ответа почему-то посмотрели на бесформенную кучу, лежащую у дальней стенки. Та трудно зашевелилась. Вяло, через силу, брякнул бубен. Неожиданно из кучи показалась голова. Игорь Николаевич Рыжов мутно уставился на активную Валентину Петровну. Чрезмерно активную для его похмельного состояния. Новоиспеченный шаман помахал руками над головой, нагоняя тумана. После чего его озарило:

— Духи говорят — дайте ей водки!

В этом вопросе разногласий с потусторонним миром ни у кого не возникло. Валентина Петровна пригубила. Сократ и Диоген ополовинили. Проснувшийся Игорь Николаевич радикально протер дакры изнутри стаканом полуспиртового напитка с магическим названием «Пятизвездная». Выпив, он хмыкнул:

— Значит, похищение удалось?

Сократ кивнул. Один раз. И то с большим сомнением. Диоген — более уверенно и трижды.