Маньчжурская принцесса

– Хм... Нового вы ничего не сказали, но я вас благодарю. А теперь окажите услугу: сходите завтра на авеню Веласкеса повидаться с вашими старыми знакомыми, побеседуйте с ними немного, посочувствуйте их невзгодам...

– Понял вас, месье! Потихонечку да полегонечку я все из них вытяну...

– Вы восхитительны, Ансельм! И мне это ведомо с давних пор...

– Мне тоже, месье, спасибо.

Антуан заканчивал сборы к новому отъезду, когда зазвонил телефон. К великому изумлению, он услышал где-то далеко-далеко знакомый голос Пьера Бо, но удивляться было некогда: все, что он услышал, было страшно важно. Короче, проводник, потрясенный прочитанным в утренних газетах, решил ему сразу позвонить и очень рад, что застал дома. Он рассказал Антуану все, что произошло в Средиземноморском экспрессе и умолял отложить все дела и срочно отправляться в Марсель, чтобы попытаться отыскать мадам Бланшар:

– Я уверен, что она невиновна и еще более уверен в том, что ей грозит опасность. Просто необходимо, чтобы вы ей помогли, Антуан! Я, к сожалению, ничего не могу! Я хотел вернуться днем из Ниццы и отыскать ее в отеле «Терминюс», но увы!, со мной произошел несчастный и очень нелепый случай...

– Да что с тобой приключилось-то?

– Я сломал ногу. На меня наехала вокзальная тележка в Ницце, и я сейчас в городской больнице.

– Как тебе не повезло, старина! Ну не горюй! Через час я выезжаю поездом туда, потом приеду навестить тебя и все тебе расскажу при встрече.

– Спасибо, огромное спасибо! Вы ей поможете, не так ли? Вы тоже верите, что это не она...

– Успокойся, – говорю тебе, – и до скорого! Некоторое время спустя, уже будучи в фиакре, везущем его к тому месту, откуда начался этот сумасшедший день, Антуан старался побороть гнетущее впечатление, оставшееся от разговора с Пьером Бо. Чувствовалось, что тот был очень взволнован, говорил прерывающимся от возбуждения голосом. Встревоженный голос этого молодого человека, обычно такого спокойного, умеющего прекрасно владеть собой, причем до такой степени, что это позволяло иногда думать, что он просто холоден, неожиданно раскрыл тайну: друг был влюблен в Орхидею и, по всей вероятности, случилось это с ним еще во время первой встречи, в английском осажденном посольстве. Все это, кстати, хорошо объясняло его поведение в дальнейшем, когда, по возвращении из Китая, он отказывался от всех приглашений и старался держаться подальше от молодой четы Бланшаров. Он был слишком скромен, чтобы стать соперником блестящего Эдуарда, которого, как он быстро понял, очень сильно любила юная маньчжурка. Пьер хранил секрет этой любви в глубоких тайниках своего сердца. Однако нетрудно было догадаться, что ему пришлось пережить. Вероятно, он страдал еще и сейчас.

Не представляло труда догадаться о том, что в эту минуту переживает Бо, прикованный к больничной койке. И это в тот момент, когда в его безграничной самоотверженности так нуждается его возлюбленная. Поэтому Антуан собирался сделать все возможное, чтобы хоть как-то смягчить горечь боли, испытываемой Пьером, и имел намерение забрать его из больницы, чтобы перевезти в свой замок и обеспечить все условия для благополучного и спокойного выздоровления. Он был уверен, там его гениальная стряпуха Виктория, ее супруг Прюдан-молчун и близняшки Мирей и Магали окажут ему самый горячий прием. Любая потерянная псинка имела право на их участие, а тем паче та, которую приведет сам Антуан...

Антуан слишком поздно понял, что эти мысли были небезопасны. Тем более что Ансельм вызвал в его памяти образ той, которую он называл мадемуазель Мелани. Упоминание о ней настроило его на воспоминания, которые он предпочитал бы держать подальше, хотя и прекрасно знал, что это ему не удастся.

Вот уже несколько месяцев он был верен слову, которое сам себе опрометчиво навязал. И поэтому он ничего не знал о ней, ни того, где она находилась, ни того, думает ли она еще о нем. Было ясно одно: она по-прежнему носила девичью фамилию. Ансельм, этот страстный поклонник светской хроники «Фигаро», считал своим долгом объявлять ему обо всех брачных анонсах. Этот славный человек так боялся пропустить хоть одно подобное объявление, что ни за что не пропускал ни одного номера газеты. Антуан, раздраженный этой настырностью, как-то сказал ему, что Мелани могла выйти замуж за границей, не дав об этом объявления во французских газетах. На что в ответ услышал: