Король нищих

– Когда-нибудь это все равно случится, но они не смогут меня повесить дважды, не так ли? – ухмыльнулся разбойник.

– Безусловно, но постарайтесь никого не увлечь с собой на виселицу и не питайте сомнений насчет того, кто будет вашим палачом. Вы знаете, что принц был вынужден дать слово кардиналу не трогать Лафма, пока жив Ришелье?

Внезапное молчание под маской обнаружило невидимое удивление.

– И всего-то? – наконец присвистнул капитан Кураж. – Остается уточнить, о каком принце речь? Есть такие, кого я совсем не уважаю...

– Это герцог де Бофор!

– А, тогда дело другое! Этот мне по душе... Ну что ж, господа, благодарю за сведения и за то, что предупредили меня! Имею честь откланяться!

Так и не сняв маску, капитан Кураж отвесил изящный поклон, подметая пол перьями шляпы. Его густые, черные и курчавые волосы рассыпались по плечам. После чего он исчез так же бесшумно, как и появился.

– Вы полагаете, что мы должны были назвать ему имя? – с упреком произнес Ренодо. – Это может быть опасно!

Персеваль улыбнулся, наполнил вином два бокала и подал один из них гостю со словами:

– Разве вы забыли, что до известного нашего с вами злоключения мы хотели пойти на один из Дворов Чудес, чтобы просить помощи у Великого Кесра?^[4] Не станем жалеть о том, что Двор Чудес сам явился к нам.

– Вы думаете, этот человек и есть их главарь?

– Он сам назвался королем воров Франции. По-моему, это весьма значительный титул... А теперь пойдемте посмотрим, как там Николь и Пьеро. Я предполагаю, что мы найдем их связанными.

Николь и Пьеро действительно были связаны, ибо капитан Кураж приходил не один; но пленники в один голос заявили, что с ними обходились не грубо и что загадочный незнакомец держал себя довольно учтиво.

– Он сам проверил, не слишком ли туго завязаны веревки, – возбужденно говорила Николь, – и даже потрепал меня по щеке, назвав красоткой!

– Надеюсь, вы не станете нас уверять, что он дворянин? – с иронией спросил Ренодо.

– Я знавала не столь учтивых дворян! А о слугах закона вообще говорить нечего! – возразила Николь, которая, увы, не могла похвалиться доброжелателями своего друга, полицейского сержанта Дезормо...

Персеваль велел Пьеро принести дров, чтобы поддержать огонь в камине. Он не решился высказать вслух свои предположения. Был ли незнакомец дворянином? Почему бы и нет? Голос и манеры странного гостя позволяли это предположить, и в конце концов, одному Богу ведомо, кому может быть выгодно погрузиться в клоаку Двора Чудес!

Спустя три дня, в четверг, – в этот день выходила «Газетт де Франс», – парижане узнали, что начальник полиции города, подвергшийся нападению поздно вечером, когда возвращался домой, спасся лишь благодаря вмешательству ночного дозора. Легкая рана, полученная при нападении, не помешала начальнику полиции отправиться с поручением в Нормандию к маршалу де Гасьону.

– Дурак! Ничего у него не вышло, – проворчал Персеваль, чуть было не скомкав драгоценную газету, которую его друг Теофраст доставил лично.

– Он слишком быстро решил действовать. Подобное покушение надо было тщательно подготовить. А теперь...

– Теперь Лафма станет остерегаться! Только бы господин де Бофор не пострадал от этой неудачи!

– Не думаю. Насколько мне известно, кардинал получил от капитана Куража высокопарное письмо, настоящий вызов Лафма; в нем он уверяет, что у него не будет ни сна, ни покоя, пока начальник полиции смеет дышать воздухом Господа Бога!

– Как вы это узнали?

– Мне сказал об этом его преосвященство. Кардинал строго-настрого запретил мне сообщать что-либо об этом в «Газетт де Франс». Он опасается, что капитан завоюет симпатии простых людей и войдет в легенду.

– Отлично, это уже обнадеживает! Значит, его светлости Франсуа де Бофору бояться нечего...

– В отличие от вас я не столь уверен в том, что под маской скрывается именно он. Но могу согласиться с вами, что подобное сумасбродство очень на него похоже... О, открыто на него не нападут, но однажды кардинал может устроить ему свою ловушку. Ришелье решительно не выносит семью Вандомов, а герцога особенно. Герцог ведь так обаятелен! А кому это может понравиться? Только дамам...

– Признаюсь, меня очень занимает вопрос, стал ли де Бофор любовником госпожи де Монбазон? Ведь ее имя уже довольно давно связывают с герцогом.

– В подобных делах всегда трудно утверждать что-либо наверняка, но, возможно, это правда. Мадемуазель де Бурбон-Конде, чьей руки просил герцог, вышла замуж за герцога де Лонгвиля, который был любовником госпожи де Монбазон. Такая перестановка вполне была бы в его вкусе. Естественно, повсюду все во всеуслышание говорят, будто герцог без ума от госпожи де Монбазон, но я думаю, не сам ли он поддерживает эти слухи, чтобы вызвать ревность нашей королевы...

---

4 Великий Кеср– в средние века такой титул носил король парижских нищих, бродяг и мошенников. (Прим. пер.)