Истинная любовь

— Верно, но достаточно ли одной упаковки для Тайлера?

Они посмотрели на малыша, чье лицо, волосы и грудь были измазаны яйцом, джемом и маслом, залиты молоком и покрыты крошками от печенья.

— Давай возьмем вторую пачку на всякий случай, — предложил Джаред.

— Надо быть во всеоружии. Прихватим и полотенца.

— Отличная мысль, — одобрительно кивнул Джаред, беря ребенка на руки и направляясь к кухонной раковине. — Ты найдешь ему чистую рубашку?

Аликс, опередив его просьбу, уже протягивала ему смену одежды.

— Спасибо, мамуля, — сказал он, целуя ее в лоб.

Она вышла из кухни, улыбаясь.

До Северного берега они доехали довольно быстро, куда больше времени ушло на то, чтобы собрать все необходимое для Тайлера и перенести в машину. Долго пришлось сражаться с детским креслом — прикрепить его к сиденью мог разве что дипломированный инженер.

— Я всегда думала, что мое образование чего-то да стоит, — пробормотала Аликс, перегибаясь через сиденье и придерживая ремень безопасности для Джареда. Тем временем Тайлер пытался завести мотор.

— А я не слишком задумывался о школьной программе — рядом было слишком много длинноногих девушек.

— Да когда же это кончится! — простонала Аликс. — Тайлер, милый, не тяни это в рот.

Джаред отцепил малыша от педали газа, посадил в креслице и пристегнул.

— Все готовы? — спросил он, когда Аликс, заняв свое место, закрыла дверцу.

— Мы, длинноногие, готовы. Правда, Тайлер?

Мальчик засмеялся, брыкнул крепкими короткими ножками и крикнул:

— Иди! Иди!

— Есть, командир, — ответил Джаред, выезжая за ворота.

Добравшись до Северного берега, они обнаружили там бригаду Твига за работой. Двое строителей тотчас сложили горкой обрезки древесины, отнесли их в тень, и Тайлер побежал играть с палочками и чурбачками.

Аликс давно не посещала место строительства и, увидев часовню, потрясенно застыла. Ее охватило ни с чем не сравнимое, ни на что не похожее чувство. Прямо у нее на глазах воплощался в жизнь ее замысел. Постройку еще предстояло завершить, но уже теперь был ясно виден облик будущей часовни. Именно такими представляла себе Аликс ее фасады, окна, двери, колокольню.

— Тебе нравится? — спросил Джаред, стоявший у нее за спиной.

— Очень.

Он нежно сжал ее плечи. Будучи архитектором, он знал, что в эту минуту чувствует Аликс.

— Ладно, — сказал он, — хватит грезить наяву. Займемся делом. — Он достал карту Парфении. — Не уверен, что с помощью этой картинки можно было что-нибудь найти, и все же…

— Что это? — Аликс указала на выведенный пером прямоугольник позади прачечной. Накануне ночью ей так хотелось спать, что она не слишком внимательно рассмотрела рисунок.

— Тут написано «Мыло». Наверное, Валентина хранила там мыло.

Аликс взяла листок, повернула его так, чтобы передний фасад дома был обращен к морю, и посмотрела направо, где на карте значилась прачечная. Парфения не указала масштаб, поэтому постройка могла располагаться в пятидесяти футах или в ста ярдах от усадьбы — в самом отдаленном уголке обширных владений.

Возле прачечной на рисунке чернел странный значок — два кружка, а между ними прямоугольник с надписью «Мыло».

Аликс с Джаредом переглянулись. Они понятия не имели, что означает этот символ, но, судя по карте, загадочный объект следовало искать к западу от дома. Туда они и направились, медленно пробираясь сквозь густой жесткий кустарник, выросший здесь за долгие десятилетия.

Неподалеку от часовни Аликс заметила большой круглый камень, достававший ей до груди, а возле него другой. На острове встречались валуны, занесенные сюда когда-то ледниками. Эти две глыбы разделяло около шести футов.

— У них сточены верхушки, — сказала Аликс, проводя рукой по плоской поверхности валуна. В обоих камнях кто-то сделал выемки, не слишком глубокие, почти незаметные глазу, но достаточно широкие, чтобы уложить на них доску стола.

Джаред сверился с картой.

— Если это был стол…

— Или открытые полки, где остывали формы с мылом, — предположила Аликс.

— Верно. Тогда прачечная стояла… — Он отступил примерно на три фута в сторону. — Здесь скорее всего.

Нагнувшись, он выковырял камень из песчаной почвы. Круглый булыжник, какие обычно кладут в топку. Под ним лежал кусок старого, проржавевшего металла, похожий на ручку от большой лохани для стирки.