131  

* * *

14 ноября в Фонтенбло король устроил прием в честь героя и даровал ему право разместить шесть захваченных у противника пушек в Шамборе. Это был крайне ценный дар, учитывая, что подобной привилегии до этого момента удостоились лишь маршал де Вобан, одержавший победу в битве при Филипсбурге, и маршал де Виллар, прославившийся сражением при Денене.

А маркиза де Помпадур, раскаиваясь в том, какую услугу оказала принцессе де Конти, приложила все усилия, чтобы устроить свадьбу племянницы великого героя...

Глава XII

Король и его королевство

Начало 1747 года сложилось сказочно удачно для Морица Саксонского: 11 января Людовик XV удостоил его звания главного маршала Франции — этот престижный чин, эквивалентный коннетаблю Франции [116], до Морица имел один лишь Тюренн. И этот жест успокоил его гордость, уязвленную назначением врага — Луи-Франсуа де Конти — главнокомандующим. А чуть позже, 9 февраля, должна была состояться свадьба племянницы маршала и дофина.

В предвкушении этого события Версаль буквально кипел. Но больше всех беспокоился сам маршал — он носился туда-сюда, вмешиваясь во все приготовления. Марии-Жозефе Австрийской [117], матери невесты, он написал письмо, которого никак нельзя было ожидать от старого вояки:

«Ваше Величество, я разузнал все, что касается приданого невесты. Вы уже знаете, что — к великому моему, да, думаю, и к вашему, сожалению — большая его часть отходит в собственность камер-фрау. Камер-фрау вашей дочери является герцогиня де Лораге. Итак, эта достойная особа сразу после церемонии венчания заберет себе белье, платье и кружева, которые больше не понадобятся. В этом, несомненно, и состоит главное преимущество ее должности. Что же до драгоценностей, то госпожа супруга дофина получит их во множестве, но все они принадлежат короне и потому после свадьбы вернутся в казну. Слава богу, подарки остаются в собственности принцессы, и камер-фрау не сможет наложить на них руку.

Со стороны Вашего Величества было бы весьма предусмотрительно дать с собой принцессе несколько рулонов голландского полотна из атласа с золотым подбоем, в стиле индийских или персидских тканей, так как здесь таких нет. Я почти уверен, что таковое можно найти у армянских купцов на варшавской рыночной площади.

Здесь, во Франции, нет приличных мехов, поэтому стоит также сшить для принцессы подбитый мехом соболий палантин, какие носят в России, длинный и теплый, и обязательно с муфтой.

Я осмелюсь дать совет и относительно корсетов. Поверьте, нигде не умеют делать их так, как в Дрездене. Пускай же принцесса захватит с собой несколько штук, чтобы они могли послужить образцом для здешних мастеров.

И, наконец, последнее. Проследите, чтобы у платьев не оказалась слишком низкая талия. Я знаю, что ваши придворные портные часто шьют наряды именно с такой талией, и потому юбки кажутся короче, а само платье становится неудобным, что совершенно не во вкусе французского короля. У него другие вкусы, и мне хотелось бы, чтобы моя племянница смогла соответствовать им. Остаюсь в надежде, что не обидел Ваше Величество своей дотошностью».

Но самое странное, что, получив это письмо, королева Польши ничуть не удивилась. Она внимательно следила за громкими любовными приключениями своего родственника, как, впрочем, и вся Европа. Он пользовался большим успехом у красавиц, и умел не только раздеть женщину, но и одеть ее. И, конечно же, он делал все возможное, чтобы, оказавшись при дворе самого великолепного европейского государства, саксонская принцесса не прослыла провинциалкой.

Как бы там ни было, король и весь двор ожидали появления иностранной принцессы, которой суждено было стать дофиной, 6 февраля. Король и двор — по крайней мере его немалая часть, но никак не «счастливый» жених! Вместе со всеми Людовик выехал по направлению к Нанжи, куда должна была прибыть принцесса, но держался поодаль, не явился на встречу и показался на глаза принцессе только на следующий день в Бри-Конт-Робер. Мориц, сияющий от радости и одновременно немного смущенный, находился в первых рядах встречающих, прямо за Людовиком XV. Оба они совершенно не беспокоились по поводу будущего принцессы при дворе: судя по портретам, она была просто очаровательна, а воспитание, полученное ею в Варшаве, должно было быть отменным. А вот насчет того, как поведет себя с нею дофин, который все еще продолжал оплакивать свою инфанту, король и маршал немного переживали. Он даже попытался увильнуть от поездки в Нанжи, сославшись на то, что невесту все равно увидит очень и очень скоро. Такое поведение не слишком воодушевляло его отца и маршала Саксонского.

  131  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×