Восьмое Правило Волшебника, или Голая империя (др. изд.)

— После стольких лет, как смогли уничтожить границу? — взволнованно вздохнула Дженнсен.

— Ричард разрушил ее.

Глаза Дженнсен расширились от удивления.

— Значит, это правда. Себастьян рассказывал мне, что лорд Рал, то есть Ричард, уничтожил границу. Себастьян говорил, что, сделав это, Ричард хотел завоевать Древний мир.

— Но ты не веришь этому, так ведь? — улыбнулась Кэлен, услышав столь неправдоподобную ложь.

— Нет. Сейчас уже нет.

— Теперь, когда граница уничтожена, Новый мир наводнили армии Имперского Ордена, которые убивают или превращают в рабов мирных жителей.

— Где же людям искать спасение? Куда нам спрятаться?

— Пока Орден не остановят, покоя не будет.

Дженнсен задумалась.

— Если разрушение границы позволило полчищам Ордена захватить Новый мир, тогда зачем Ричард ее разрушил?

Повозка катилась по жесткой земле, подпрыгивая на ухабах. Держась за край полотнища, Кэлен пристально смотрела вперед. Муж устал, но шел, не сгибая спину. Гордо шествовал по пустыне в ослепляющем свете солнца.

— Из-за меня, — тихо промолвила Кэлен. — Это одна из тех ошибок, о которых я тебе говорила. Один из тех ударов в темноте. — Она глубоко вздохнула.

Глава 8

Ричард присел на корточки, изучая необычный участок скалы. Голова разламывалась от боли, но он изо всех сил старался не обращать на это внимания. Боль возникала и исчезала безо всякой причины. Временами он начинал думать, что она вызвана жарой, а не даром.

Но пока он обдумывал знаки на земле, то забывал о боли, и она ненадолго отступила.

В скале было нечто особенное, и Ричард пытался вспомнить, где он с этим уже встречался. Нечто не просто знакомое, а тревожно знакомое.

Копытца, наполовину прикрытые клоками жесткой бурой шерсти, кокетливо простучали по камням и встали рядом с его тенью. Бетти легонько боднула его в плечо, рассчитывая на угощение или хотя бы на почесывание.

Ричард поднял глаза на жаждущую внимания козочку. Когда Бетти увидела, что мужчина смотрит на нее, она завиляла хвостиком так, что тот превратился в мелькающее пятнышко. Ричард улыбнулся и почесал Бетти за ухом. Бетти радостно заблеяла от восторга, и Ричард подумал, что она, должно быть, не прочь перекусить.

После двух дней горестного голодания, когда она лежала в повозке и отказывалась от еды, козочка, казалось, вернулась к жизни и немного оправилась от потери малышей. Вместе с аппетитом вернулось и любопытство. Она особенно полюбила бежать рядом с Ричардом, когда он ей это разрешал. Дженнсен смеялась, глядя, как Бетти трусит рядом с братом, словно щенок. Это был смех облегчения; особенно ее радовало то, что Бетти так быстро пришла в себя.

Перемены наступали во всем. За последние несколько дней изменился и пейзаж вокруг. Жизнь возвращалась. Первым они заметили на скале порыжевший, выгоревший лишайник. Чуть позже — низкий колючий кустарник. Теперь местность покрывали жесткие растения, раскиданные на большом расстоянии друг от друга. Бетти поедала высохшие веточки так, словно они были лучшей сочной травой. Лошади, напротив, нашли их невкусными.

Скальный лишайник рос на голых, испещренных трещинами камнях, укрывая их жесткими пятнами растительности. Кое-где он был тонким, темным и кожистым, тогда как в других местах — нежно-зеленым. Изумрудный лишайник рвался на волю из щелей и расселин с той стороны камней, куда не попадал солнечный свет. Под скалами, группами, выпирающими из растрескавшейся земли, вились нити темно-бурого подземного мха.

Крошечные насекомые с длинными усиками носились от скалы к скале или прятались в развалах камней, выглядящих, будто кипящие пузыри, навеки застывшие в камне. Изредка по песку неспешно проползал блестящий зеленый жук с огромными рогами. Маленькие рыжие муравьи складывали горки красноватой глины вокруг своих норок. Белесые паутины качались в развилках веток одиноких низких кустов. Юркие светло-зеленые ящерицы грелись на камнях под лучами солнца, наблюдая за проходящими людьми. Если те оказывались слишком близко, маленькие создания, блеснув, мгновенно прятались между камнями.

Жизнь, которая представала перед глазами Ричарда, была еще слишком скудна для поддержки и пропитания людей, но давала надежду на то, что впереди живой мир. Он знал, что за первым поясом гор путешественников ждет изобилие жизни. И еще — там они обязательно встретят других людей.