12 ульев, или Легенда о Тампуке

— Со спецобъекта со спецгрузом нужно уезжать на спецтранспорте, — успокоил Файнберг всхрапнувшего пациента. — По инструкции наверняка так.

Он вытащил из кармана мобильный телефон и привычно набрал «03».

* * *

На последний утренний вызов Димон ехал в благодушно-расслабленном настроении. Сквозь нагрудный карман душу грел «левак». Даже необходимость подобрать алкаша с автобусной остановки не могла испортить настроения. Доехали быстро. Хотелось обратно в тепло и уют подстанции — пусть казенный, но привычный. На троллейбусной остановке, привалившись к каталке, полностью накрытой простыней, дремал человек. Фельдшер приоткрыл окошко. Семеныч через его плечо вгляделся в живописную картину и ахнул.

— Профессор! — шепотом сказал Димон, узнав встрепенувшегося Файнберга.

— Ма-ма! — увидев тело на каталке, шофер побледнел и обеими руками вцепился в руль. — Не пойду!

Фельдшер тоже наружу не рвался. Согласно теории вероятности, из двух накрытых с головой тел, одно просто обязано было оказаться неживым. Димон немного подумал, глядя на дрожащего «профэссора», потрогал карман с деньгами и пробормотал:

— Не горячись!

Он шагнул в снег, страшась и алча...

Виктор Робертович оторвался от каталки. Его пошатывало и трясло. Перед ним стоял тот самый фельдшер, что трусливо бросил свой пост у больницы. Подавив желание закатить скандал, Файнберг решил оставить разбирательства на потом. Слишком близко было спасение, подмигивавшее синим проблесковым маячком.

— Э-э... молодой человек, нам нужно в «Панацею». Как можно быстрей. Пациент, — он похлопал ладонью по сугробу, наросшему на каталке, — в некотором роде из Африки...

— У нас что, падеж в Мозамбике? — в трансе спросил Димон, пытаясь не дрожать ни голосом, ни коленями.

Семеныч нервно нажал на педаль газа. Машина жалобно завыла.

И в этот момент пациент решил принять участие в собственном спасении. Из глубины сугроба раздались кряхтение и негромкий храп. Потенциальный клиент «скорой помощи» заворочался во сне, пытаясь не то согреться, не то устроиться поудобнее. Фельдшер на всякий случай осмотрелся, определяя, куда можно рухнуть в спасительном обмороке, если сейчас снова вылезет негр и спросит про здоровье. Но, кроме храпа, никаких проявлений жизнедеятельности не последовало.

— Семеныч, я же говорил, не горячись! — заорал Димон в открытую дверь. — Живой клиент, храпит, как ты!

Семеныч отпустил руль и перестал трястись. Он высунулся по пояс и, с надеждой глядя в лицо Файнбергу, спросил:

— Денег дашь?

Виктор Робертович хотел было напомнить о некоторых обязательствах, некогда взятых некоторыми людьми, насчет... Но решил, что эти мародеры запросто могут бросить его и уехать. Озябшая рука сама полезла во внутренний карман. Негнущиеся пальцы с трудом зацепили бумажник. В мигающем синем свете маячка «скорой» Димон легко вынул портмоне из скрюченных пальцев, изъял оттуда тысячу и сунул остальное обратно в профессорское пальто:

— Оптовикам скидка! Поехали...

* * *

Виктория Борисовна сидела в холле «Панацеи». Вокруг громоздились штабеля кафельной плитки, рулоны линолеума и бидоны с краской. В клинике шел ремонт. Из дежурной смены на хирургии была только сестра. Тем не менее Тампука благополучно поместили в личный профессорский люкс номер тринадцать. Пока парень спокойно спал, уткнувшись в подушку, Виктория Борисовна спустилась вниз.

Она сидела и нервничала. Внешне это ничем не проявлялось. Женщина замерла, сжав коленями руки и уставившись в одну точку. В стеклянной будке напротив пытался дремать вахтер. Профессора не было. Виктория Борисовна вспомнила бандитские рожи, мелькавшие в приемном отделении больницы, и про себя чертыхнулась. На душе было неспокойно. Загудел лифт. В холле появилась дежурная сестра. Она подошла и доброжелательно спросила:

— Виктор Робертович когда подъедет?

На нее посмотрели невидящие глаза, и звенящий от напряжения голос механически ответил:

— Подъедет... надеюсь.

Опытная сестра кивнула и молча направилась к лифту. Через пять минут она вернулась, протянув Виктории Борисовне чашку:

— Пятьдесят грамм примете?

Благодарно кивнув, та в один глоток опрокинула разбавленный водой и глюкозой спирт. Напряжение немного отпустило. И в этот момент послышался шум подъезжающей машины. Сквозь стеклянные двери был виден мечущийся синий свет маячка и желтый — фар. В холл, шатаясь, вошел ПРОФЕССОР! По дороге Димон постарался согреть клиента коньяком. Получилось неплохо.