Стилист для снежного человека

– Хищник с макакой?

– Да.

– На «Пежо»? В Москве?

– Верно. Потом мартышка села верхом на тигра и ускакала в подъезд.

– Да?

– Найти их я не смогла, понимаешь, парадное оказалось аркой и…

Кеша молча повернулся и вышел за дверь, я кинулась за ним.

– Милый, ты мне не поверил?

Аркадий обернулся.

– Отчего же? Очень правдоподобная история, такие в столице России осенью на каждом шагу случаются, эка невидаль.

– Кеша!

Адвокат замер, потом дернул плечами и побежал по лестнице вниз, я перегнулась через перила.

– Ей-богу, я не вру!

Аркашка, никак не отреагировав на мой выкрик, исчез в прихожей. Я с досадой стукнула кулаком по стене. Ну почему, когда я говорю чистейшую правду, меня подозревают во лжи?

В дверь Владлена я позвонила около полудня.

– Вы к кому? – долетело из-за створки.

– К поэту Богоявленскому, – старательно вымолвила я.

Дверь незамедлительно распахнулась, и передо мной возник старик, изо всех сил старавшийся казаться тинейджером. Тощее жилистое тело дядечки было всунуто в потертые джинсы и пронзительно розовую рубашку, под воротником, вместо галстука, совершенно недопустимого в данном варианте «формы», свисал замшевый шнурок. Средний палец правой руки был украшен перстнем с витиеватым рисунком, а на ремне из кожи питона в специальном креплении держался мобильный телефон.

Дедушка явно красил волосы, потому что его пряди оказались ровно-каштановыми, без всяких признаков седины. Старикашка улыбнулся, показались замечательные зубы, слишком белые и ровные, чтобы быть настоящими.

– Вы поклонница? – плотоядно воскликнул он.

– И да, и нет, – кокетливо ответила я, – разрешите войти.

– Же вузанпри, – провозгласил Владлен.

Я на секунду растерялась, а потом изо всех сил сцепила зубы, чтобы не расхохотаться. «Же вузанпри!» Господи, Богоявленский пытается выказать себя знатоком французского языка! На данном этапе он с ужасным акцентом произнес «Прошу пройти».

– Давайте вашу курточку, – галантно принялся ухаживать за мной поэт, – идите сюда, в кабинет, вот, усаживайтесь в кресло. Коньяк? Или водочки?

– Спасибо, я за рулем.

– Я сам не большой охотник до спиртного, – весело ответил Богоявленский и закричал: – Алена, подай чаю!

– Сейчас, – донеслось из коридора.

– Так что за печаль привела столь прелестную девочку в мою неуютную берлогу? – принялся кокетничать Владлен. – Давненько сию печальную комнату не посещали нимфы.

– Разрешите представиться, Ариадна, журналистка, автор издания «Ваш мир», – быстро сказала я, – мы выпускаем журнал, газету и очень любим открывать новые имена.

Богоявленский хмыкнул.

– Ну меня-то к новичкам никак не отнести.

– Вы ответите на пару вопросов?

Владлен тряхнул гривой крашеных волос.

– К чему? Чем я интересен нынешнему читателю? Кстати, кто вам дал мой адрес?

– Издательство «ОДД».

Богоявленский вздернул брови.

– Ну да? Очень странно.

– Почему же? Ведь вы их автор.

– Был.

– Вы ушли из «ОДД»?

Богоявленский начал бегать по кабинету.

– Душенька, – зачастил он, – это они меня ушли. Выпустили сборник, а когда я намекнул на переиздание, заявили: стихи сейчас не пользуются спросом. Я справедливо ответил, что Пушкин и Лермонтов, вкупе с Блоком, Есениным и Пастернаком, активно выпускаются «ОДД», но у них в отделе поэзии сидят хамы, не способные реально оценить творческий потенциал человека. Да я… да в шестидесятые годы… Политехнический музей…

Изо рта старичка с пулеметной скоростью вылетали фразы, сообщающие о собственной гениальности. Меня стало укачивать. Целый час Богоявленский говорил без умолку. Мои робкие попытки вставить хоть словечко, дабы попытаться направить тайфун болтовни в нужную сторону, потерпели сокрушительную неудачу. Владлен вывалил кучу совершенно ненужной информации, если отбросить горы шелухи, то скелет рассказа выглядел так. Богоявленский гений, он любим публикой и обожаем дамами всех возрастов и профессий. Среди его почитательниц английская королева, великие актеры и политический бомонд. А любовницы Владлена… О, тсс! Он не может назвать их имен, настолько они известны. И такого человека, увенчанного лаврами, одаренного сверх всякой меры, «ОДД» посмело послать? Да за любым сборником Богоявленского выстроится шеренга. Владлен скромен, он не требует запредельных гонораров и тиражей, согласен, чтобы его книжка появилась числом в десять тысяч экземпляров, пусть она станет библиографической редкостью. За свою рукопись Богоявленский хочет получить всего лишь миллион долларов, право, смешная сумма, скорей подачка, чем хороший гонорар, но Владлен не корыстен. Только отвратительные деятели из «ОДД» просто расхохотались и не стали подписывать договор с поэтом.