Несекретные материалы

Засыпанные прелой листвой дорожки оказались пусты, к тому же, несмотря на солнце, довольно холодно, а наши псы большие любители тепла и в подобную погоду предпочитают спать, зарывшись в пледы.

Вернувшись в дом, я пошла на кухню, но Ирка и Катерина, мирно глядевшие телевизор, только пожали плечами.

– Где-то здесь, в город не уезжали, – сообщила домработница.

Я поднялась на второй этаж, распахнула дверь в спальню сына и Зайки. На большой кровати, на Ольгиной половине преспокойненько лежал профессор. На тумбочке высилась гора скорлупок от фисташек, несколько банановых кожурок, два пластмассовых стаканчика из-под мороженого… Рядом, на Аркашкиной части, возлежали пит и ротвейлер. Их морды были перемазаны крошками от чипсов. Математик читал толстенную книгу, время от времени засовывая руку в большую коробку «Принглс». Псы, радостно виляя хвостами, ждали подачки. Хучик примостился на животе профессора, Жюли и Черри мирно спали в креслах. Ни терьериха, ни пуделиха не любят соленое, им подавай чего послаще.

– Миша, – возмутилась я, – что вы тут делаете?!

Мужчина оторвался от книги и секунду смотрел на меня невидящим взором, потом, очевидно, вернувшись на землю, внезапно сел и спросил:

– Даша? Я вам нужен?

От резкого движения Хучик скатился на другую кровать. Но объевшийся мопс даже не пошевелился.

Я пришла в полное негодование.

– Мопсу нельзя давать столько есть!

– Но он просит, – попробовал спорить Миша.

– У этой собачки нет стоп-сигнала, будет есть, пока не лопнет. И почему вы лежите в этой комнате?

Миша удивленно оглядел Кешкину спальню:

– Разве я не здесь живу?

– Нет, ваша обитель следующая по коридору.

– Действительно, – пробормотал профессор, – то-то мне странно казалось. Утром просыпаюсь – одна кровать, днем зайду – две стоят, а вечером вновь одна!

– Просто все время путали и заходили днем в Кешкину комнату. Значит, это вы едите в постели?

Математик принялся накручивать волосы.

– Совершенно машинально, привык, знаете ли, работать и жевать, вот, взял сначала мороженое, потом фисташки, а тут еще Манюня чипсы принесла…

– Ладно, – прервала я поток объяснений, – давайте уберем мусор, и идите к себе, а то сейчас Ольга явится, и начнется буря.

– Вы правы, страшно неудобно вышло, еще раскрыл шкаф и думаю, откуда тут женские вещи?

Я принялась выпихивать ненормального за дверь. Потом кое-как сгребла объедки, стряхнула скорлупки и крошки с покрывала и выгнала прочь собак, затем постучалась к Мише.

– А где Галя?

– Кто? Какая Галя? – опять еле-еле оторвался он от книги.

– Галя Верещагина, физик-теоретик, – решила я запастись терпением.

– Ах Галочка! Куда-то вышла. Удивительная женщина, редкий, светлый ум, абсолютно нестандартное мышление, блестящая логика и почти энциклопедическое образование. Мне до сих пор не встречались подобные женщины. Просто получаю удовольствие от общения с ней.

Я тихонько закрыла дверь и пошла к себе. Ну как, скажите вы мне, можно женить такого субъекта? Да он ровно через две минуты забывает имя возлюбленной!

Провалявшись полночи без сна, наконец нашла гениальное решение. По словам Сюзетты, Базиль приехал для того, чтобы отыскать клад, зарытый предприимчивым дедулей. Полный бред, конечно. Но один из наших внезапно разбогатевших знакомых купил огромную квартиру в доме на Старом Арбате. В апартаментах, где недавно была коммуналка, последний раз ремонт делали в 1916 году. Затем комнаты бесконечно переходили из рук в руки, и максимум, что предпринимали новые владельцы, – побелка потолков и переклейка обоев.

Можете представить, какой пейзаж увидел Петька, войдя первый раз в загаженные залы. Мужик взялся за дело серьезно. Затеял евроремонт со сменой всего – сантехники, пола, дверей, окон. Вот именно в тот момент, когда рабочие начали выламывать старые рамы, и произошел невероятный случай. Стоило им отодрать старинный подоконник, как из небольшого углубления выпала железная коробочка с надписью «Ландринъ». Петька, не растерявшись, быстренько сунул ее в карман и поставил мастерам несколько бутылок водки с закуской.

В упаковке из-под монпансье обнаружились три чудесных браслета и несколько довольно крупных драгоценных камней – то ли изумрудов, то ли брильянтов. Короче говоря, ремонт он оправдал, да еще осталось. Случилась история в 1996 году, скорей всего «хованку» сделал дореволюционный хозяин, удачливый московский адвокат, изгнанный большевиками сразу после революции. Вероятно, он думал, что безобразие ненадолго… Драгоценности пролежали в укромном уголке без малого восемьдесят лет…